Иерусалим стал столицей древнего Израиля во времена царя Давида около 1000 лет до нашей эры. При Давиде и его сыне Соломоне Израиль пережил величайший период в своей истории. Страна была объединена, все двенадцать колен подчинялись одному царю; страна была большой, могущественной и ее народ был в безопасности от мародерствующих соседей; славный Храм был построен Соломоном в Иерусалиме. Царствование Давида, в частности (а не Соломона), рассматривалось не только как время силы и славы, но и справедливости и праведности на земле. Давид был справедливым и праведным царем. Он стал ассоциироваться с добродетелью, властью, защитой и справедливостью; он был идеальным пастухом-царем, зеницей Божьего глаза, даже Сыном Божьим.
Время славы, идеальное время, которое запоминается на долго. Почитание Давида связывалось с ожидаемым избавителем, Мессией, который должен стать “Сыном Давида”, Новым Давидом, более великим, чем Давид. И этот Новый Давид, этот сын Давида, будет править восстановленным царством из Иерусалима. Таким образом, Иерусалим ассоциировался с надеждой Израиля на будущую славу - славу, предполагающую справедливость и мир в той же мере или даже больше, чем власть.
Сын Давида Соломон построил Храм в Иерусалиме, в 900-х годах до нашей эры. Он стал священным центром еврейского мира. Богословии развивалась вокруг Храма, это был "пуп земли", соединяющий этот мир с его источником в Боге, и здесь (и только здесь) было Жилище Бога на земле. Конечно, древний Израиль также считал, что Бог был повсюду. Небо и Небеса не могли вместить Бога, и Слава Божья наполнила землю, но особым образом Бог был и в Храме. Значит, находится в Храме означало быть в Божьем присутствии.
Храм опосредовал не только Божье присутствие, но и Божье прощение. Это было единственное место жертвоприношения, а жертвоприношение было средством прощения. Согласно храмовому богословию, некоторые грехи могут быть прощены, и некоторые виды нечистоты могут быть устранены, только через храмовое жертвоприношение. Будучи посредником в прощении и очищении, Храм опосредовал доступ к Богу. Стоять в храме, очищенным и прощенным это значило стоять в присутствии Бога.
Таким образом, храм был центром поклонения и местом паломничества. Преданность, вызванная Иерусалимом, трогательно выражается в собрании псалмов (Пс. 120-134) которые используется еврейскими паломниками, когда они “поднимались " в Иерусалим . Обычно их называют “песнями восхождения", они говорят о тоске и радости, порожденной Иерусалимом как городом Божьим (”дом Господа " - это Храм):
1 Радостно слышать слова: «В Дом Господень идем!» 2 Наши ноги вступили во врата твои, Иерусалим. 3 Иерусалим, град отстроенный! Вместе здесь собираются, 4 восходят сюда племена, племена Господа, по Закону Израиля, чтобы имя Господне славить.
1 К Тебе мой взор устремлен, о Живущий на небесах! 2 Как взор рабов следит за рукой господина, как взор рабыни — за рукой госпожи, так наш взор устремляется к Господу, Богу нашему, и ждет Его милостей.
1Кто на Господа надеется — тот как гора Сион: он не поколеблется, стоит вовек. 2 Как Иерусалим кругом горами защищен, Господь народ Свой окружает и ныне и вовек. 3 Не поднимется жезл злодея над законным владением праведных!
13 Господь полюбил Сион, сделал Своим жилищем: 14 «Здесь навеки Моя обитель, Я люблю ее и буду жить в ней!
Но Иерусалим, город Бога, также приобрел негативные ассоциации, потому что, спустя полувека после царя Давида, он стал центром "системы господства". Поскольку это понятие важно для понимания конфликта, который проходит через Библию в целом и последнюю неделю жизни Иисуса в частности, мы остановимся на этом более подробно.
Фраза "система господства" является сокращённым названием для наиболее распространенной формы социальной системы — способа организации общества в древние и предмодерновые времена, то есть в доиндустриальных аграрных обществах. Так называют социальную систему, отмеченную тремя основными особенностями:
1. Политическое угнетение. В таких обществах многими управляли немногие, могущественные и богатые элиты: монархия, дворянство, аристократия и их соратники. У простых людей не было голоса в таких общества.