Сначала было больно. Но, потом, по мере того как кефир покрывал ее тело, боль начала уходить, жжение уменьшилось, а поглаживания вызывали уже не боль, а даже какое-то непонятное щекочущее удовольствие, отдающееся звенящей сладостью где-то глубоко внутри. Тома почувствовала, как уплывает куда-то вдаль, из которой ее с трудом вырвал голос Кости:
- К утру уже будет терпимо, но, уверен, о море завтра можно даже не мечтать. Поэтому утром отлеживаетесь, высыпаетесь до обеда, днем вешаете сушиться бычки, ну и жарите их. Поверьте, вкуснее свежих жареных бычков тут почти ничего нет. А вечером мы едем на ставок с ночевкой.
- Это еще, на какой такой ставок? И что это за ночевка такая? - хмуро глянула на него Яся.
- Друган у меня есть. Корефан. В селе живет. Тут не далеко, час езды автобусом. У них там рядом ставок. Так там такие раки! Закачаешься. Вот я сказал, что вкуснее свежих жареных бычков ничего нет? Так я соврал. Вареные раки, с солью и укропчиком, да еще и с пивом они вкуснее! Проверено.
И добавил, заметив, как неуверенно переглянулись между собой девчонки:
- Да вы не бойтесь, у Михи жена есть. Этим летом женился. Сначала к ним заедем, поужинаем. Я вас с прабабушкой Килей познакомлю. Уж она у вас все о вас выведает! Вы в болгарском селе были когда-нибудь? Что такое болгарское гостеприимство знаете? Поверьте, ни русское гостеприимство, ни украинское ему в подметки не годятся. Тебя там все просто любят. Для них прямо праздник, когда к ним приезжаешь в гости. А ужинали когда-нибудь, когда на столе все свое? И хлеб, свой, испеченный в печи, и лапша самодельная, масло собственноручно взбитое из молока выдоенного своими же руками, сыр из того же молока сделанный, яичница из яичек из-под своих курочек, колбаска из своего кабанчика? А вино свое пробовали? Которое, только для себя, из своего же виноградника сделано? Если не пробовали, то, гарантирую, на всю жизнь запомните, потому, что вкуснее вина не бывает. А потом они, с женой, с нами тоже на ночевку поедут. А там у нас целая культурная программа будет. Ночью спать не будем. Сначала ловля раков, рыбу поудим, костер разожжем. Потом раки варим, с пивком. Будем лишать их панцирей и хвостов. Вам, как гостьям, разрешается клешни не высасывать. Все хвосты ваши будут! Уступим! Я научу, как раки есть надо. А в полночь идем в посадку, там колхозная пасека. Миха сказал, что дед Матвей заболел, и ее никто не охраняет. А вы пробовали мед прямо с улика? Не тот, скачанный, на рынке. А вот прямо с воском, чтобы его еще отсасывать пришлось? Перед этим конечно медленно опустив его в воду, чтобы пчел не покусали. Ну а потом, часа в два ночи, идем на другую сторону ставка. Там ждановские землю арендовали, и кавуны выращивают на продажу. Знаете что такое кавуны? Ну, арбузы, по-вашему. Пробовали, среди ночи, кавуны есть? Не купленные на базаре, а добытые в ночной вылазке? Прямо с поля. Вокруг темнота, тишина, только кузнечики поют и жадное чавканье. Вкусные они там, уписаться можно! Ну и, в завершение, если сил хватит, спускаемся вниз по речке. Там колхозные виноградники. Там собака есть, но, Миху она знает, и на него лаять не будет. Пошлем Миху за виноградом. Более вкусного я не пробовал. Березка называется. И дамские пальчики тоже там есть. Вкус у него там уникальный. На рынке такого не бывает. Только для своих держат. Зуб даю. Ну, что, девчонки, поехали? Не забздите? - в самом конце, он попытался взять их на слабо.
- Вы же вдвоем, а я один буду, Отобьетесь, - он опять улыбнулся им своей уже знаменитой улыбкой.
Тома с Ясей переглянулись, и Яся ответила, помолчав:
- Не забздим. Только ты себя в руках держи, хорошо? Знаешь кто ее дядя?
- Знаю, договорились! - улыбнувшись и весело выдохнув, ответил Костя. - Держите краба боевые товарищи и подруги! Ждите завтра после четырех.
Среда, 24 августа 1977 г, ночь
Догорающий костер из последних сил выбрасывал из себя искры. Тома сидела на постеленной фуфайке, прислонившись спиной к толстому бревну и смотрела как прозрачные языки пламени постепенно уменьшаются в размерах. Подкидывать в костер сучья ей уже было совсем лень. Перед глазами все еще стояло сморщенное лицо прабабушки Кили. Та, как только увидела девочек, тут же взяла их за руки, усадила возле себя и начала, как-то ласково, с большим интересом расспрашивать их обо всем. О школе, о себе, о родителях, о Ленинграде. К конце вечери уже казалось, что она знает о них больше чем они сами о себе. А она сама стала казаться им прямо родной бабушкой.
Потом она вспомнила, как, в самом начале ночевки, Костя с Михой драли раки руками, выкидывая их на берег, а девчонки, повизгивая, собирали их на берегу и складывали в ведро. Тома лишь теперь узнала, что драть раки это означает ползать вдоль берега в воде, нащупывать в глубине рачьи норы, залезать туда руками, ныряя под воду чуть ли не с головой, хватать их там, и, не смотря на укусы, вытаскивать наружу. Костя, со смехом, предложил им попробовать, но они, не сговариваясь, категорически от этого отказались. Вспомнив это, Тома непроизвольно улыбнулась.