Три нити: одна соединила наши головы венком любви и непорочности, вторая окутала ноги и руки, не позволяя отойти друг от друга на большое расстояние, и третья соединила наши сердца – два сердца стали одним.
Стук. Стук. Стук.
- Просто все вспомни, Исиар.
Я распахнул глаза.
Сердце оборвалось, грудь треснула по швам.
Кассиопея оборвала каждую из нитей, когда шагнула назад в колодец, когда превратилась в пустоту, в призрак моей души, когда с усмешкой на губах сказала:
- Изи, я люблю тебя.
Часть II Внешняя сторона
Если бы я был в состоянии думать, я бы думал о Касси. О ее мыслях, о ее словах, о ее теле, о ее прекрасных волосах, которые щекотали мою грудь, когда я просыпался утром. Если бы я был в состоянии думать, я бы думал о том, что Кассиопее было всего лишь двадцать три года, а она покончила с собой. Если бы я мог думать, я бы думал о том, почему она это сделала, что ею двигало в ту секунду.
Но я не мог думать.
Я не помню, как добрался домой.
Я не знаю, что случилось с девушкой из колодца.
Я даже не знаю, где находился тот склад.
Я не знаю, кто я теперь, без Касси.
Я никогда не верил в нашу с ней связь – это она верила. Говорила, что мы соединены нитями, говорила, что мы единое целое, и прочую чепуху, лишь бы влюбить меня в себя, но я никогда не верил в связь. Но, оказалось, не важно веришь ты в нее или нет – она просто есть. И твое скудоумие не отменяет того факта, что связь существует, что есть нечто, какие-то знаки, какие-то… повороты, которые приводят тебя к твоему человеку.
Если бы Касси была жива, если бы она вернулась, я бы сказал ей, что она права; когда она упала вниз, когда расправила крылья словно ангел, но тем не менее не взлетела к небесам, я почувствовал, как связь между нами рвется.
Я услышал оглушающих треск сотни тысяч нитей, разрывающих мое сознание напополам. И я тоже умер вместе с Касси. Поэтому я больше не человек.
Не знаю, где нахожусь.
Что делаю?
Как выгляжу сейчас?
Сколько дней прошло после ее смерти?
Минута? День? Десять лет?
Безумие…
***
Они несутся на скорости сотни тысяч километров в час – Ангелы, которые несут Кассиопею на небеса. Она не была виновата. Она – жертва. Я виноват. Я что-то сделал, я развратил ее душу, заставил ее превратиться в чудовище.
Я чудовище?
***
Звук какой-то странный.
И вот опять.
Я вроде бы двигаюсь.
Поднимаюсь и на негнущихся ногах иду на звук. Перед моими глазами возникла дверь. Точно. Это дверной звонок. Кто-то звонит в дверь. Хотят, чтобы открыли.
Пока я сообразил все это, казалось, прошла целая вечность.
За дверью стояла миссис Крамер. Она вновь уставилась на меня так, будто бы не ожидала, что ей открою я. Точно. Это же квартира Кассиопеи. Нужно что-то придумать.
- Что?
- Исиар, дорогой, что ты опять здесь делаешь?
- Что вам нужно? – повторил я вопрос, выглядывая одним глазом из-за двери, запертой на цепочку. Не мог выйти в коридор. Было страшно. Все эти люди… казалось, при одном взгляде на меня они поймут, что я наделал. Они узнают, что я сделал с Кассиопеей. Узнают, что я убил ее. Но ведь я не хотел этого.
- Она стала сама не своя, - пробормотал я вслух, и понял об этом слишком поздно – когда миссис Крамер вытаращила на меня глаза.
- Исиар, дорогой, ты в порядке?
Нет.
- Да, - эхом ответил я. Сам себе казался безумцем. Миссис Крамер может решить, что я свихнулся, и позвать врача. – Я в порядке, спасибо за беспокойство. Что-то еще?
- Дорогой, пожалуй… - женщина с сомнением смотрела на меня, - пожалуй, я позвоню Габриелю, чтобы он забрал тебя.
Она двинулась по коридору так быстро, будто бы я сказал, что, если через секунду она будет стоять у двери квартиры я пришибу ее чем-нибудь или прирежу.
Я хотел крикнуть ей в спину, что не собираюсь нападать на нее, но миссис Крамер уже просеменила в свою квартиру и захлопнула дверь. Сумасшедшая старуха.