– Понимаю. Как же вы так? Ресторанный бизнес, а сами, наверное, на строгой диете?
– Да, вот представьте себе: других кормлю, а сам практически живу на манной каше. Ну, на всяких там паровых котлетках. С детства слабый желудок был… Уф, все еще никак не приду в себя. Не могу поверить, что Лизы больше нет.
Он покачал головой.
– Скажите, Олег Ярославович, как давно вы общались с Елизаветой Максимовной в последний раз? – спросила я. – Я имею в виду, не по электронной переписке, – пояснила я свою мысль.
– Я вас понял, – сказал ресторатор, – сейчас, вспомню. Простите, а как… как была убита Лиза? – вдруг спросил Мартыненко.
– Ее ударили в висок, – кратко ответила я, не вдаваясь в подробности.
– Вы сказали, что это произошло позавчера? – спросил он.
– Да, именно так. Примерно около одиннадцати часов вечера.
– Но ведь… Я же звонил ей как раз в это время, о котором вы говорите! – воскликнул он.
– Это точно? – усомнилась я.
– Точнее быть не может! Правда, Лиза сказала, что долго говорить она не может, потому что какие-то там важные дела ей нужно было завершить. Ну, тогда я быстро свернул разговор и решил сообщить по электронке, что приеду в Тарасов.
– Скажите, Олег Ярославович, а в каком состоянии была Елизавета Максимовна во время телефонного разговора? – спросила я.
Он недоуменно посмотрел на меня.
– Я имею в виду, была ли она подавлена, расстроена или, наоборот, выглядела радостной, веселой? – уточнила я.
– Ах, вот вы о чем. Да, пожалуй, можно сказать, что Лиза была возбуждена, но с радостным состоянием это не было связано, на мой взгляд. Она что-то там начала говорить по поводу своего переменчивого настроения, но потом, как я уже сказал, быстро свернула наш разговор.
– У меня к вам будет еще один вопрос. Может быть, Елизавета Максимовна сказала или намекнула, с кем в данный момент она находится, кто рядом с ней? Ну, с кем она завершает свои важные дела?
– Я вас понял. Но, к сожалению, ничего определенного Лиза тогда мне не сказала. Из нашего с ней короткого телефонного разговора нельзя было понять, одна она или с кем-то. Хотя… Постойте-ка, ведь Лиза упомянула о каком-то докторе.
– А что именно она сказала вам по этому поводу? – уцепилась я за призрачную ниточку.
– Да, собственно, ничего определенного.
Мартыненко пожал плечами.
– Вспомните, пожалуйста, Олег Ярославович, – попросила я, – это очень важно для расследования. Может быть, Елизавета Максимовна говорила о своем нездоровье, то есть о проблемах со своим здоровьем? Или, возможно, она назвала профиль специалиста? Например, невролог, ортопед или еще кто-нибудь?
– Мм… Вроде бы Лиза упомянула невролога. Или психолога? Вы знаете, я никогда не запоминал названия всех этих специальностей. Помню только, как называется мой специалист – гастроэнтеролог. Как говорится, у кого что болит, тот о том и говорит, – он невесело усмехнулся.
– А что, у Елизаветы Максимовны раньше были проблемы с… нервами? – осторожно спросила я.
– Вроде бы были, но я не совсем уверен.
– Я вас поняла, Олег Ярославович, – сказала я.
– Тогда я пойду? – он вопросительно посмотрел на меня.
– Да, конечно. Всего вам доброго.
– До свидания.
Он ушел, а я тоже стала собираться на выход. Мне ведь надо было еще отвезти ключ Алевтине Григорьевне. Я вдруг вспомнила, что оставила включенным компьютер Елизаветы. Я вернулась в спальню и подошла к компьютерному столу. Мне тут же пришла в голову идея посмотреть информацию на психотерапевта Георгия Листопадова. Не знаю, почему меня посетила эта мысль. Наверное, здесь имел место ассоциативный ряд: невролог – психолог – психоаналитик. И конечно же, незабываемый бесплатный «тренинг», на который затащила меня Ленка-француженка и который проходил под патронажем Георгия Листопадова. Я набрала в поисковике исходные данные персоны. Почти тут же обозначились сайты. Я открыла один из них. Так. Листопадов Георгий Александрович, сорок семь лет, психиатр, психотерапевт, нарколог, гипнолог, кандидат медицинских наук… место работы – Вторая клиническая больница, частная клиника «Авиценна», лечебно-консультативный центр. Тут же прилагалась фотография Листопадова. Правда, волосы у Георгия Александровича на фото были все же покороче, чем на тренинге. Мне он очень здесь напомнил Николая Васильевича Гоголя: крупный нос, выразительные глаза и волосы на прямой пробор, закрывающие уши. Ладно, пора собираться и уходить. Я выключила компьютер и вышла в гостиную. В глаза мне бросился раскрытый альбом, который я так и не досмотрела до конца. Захвачу-ка я его с собой, возможно, он мне еще пригодится. Кстати, можно будет прямо сейчас показать его Ольге Петровне: вдруг она опознает того мужчину, с которым Елизавета пришла домой.