— Объективность означает признание того, что и твой противник иной раз бывает прав, — иронически и самодовольно возразила Анишоара, грациозно разглядывая в лорнет один из блокнотов.
— Еще одна аберрация... В одно и то же время по поводу одного и того же явления не могут столкнуться две противоположные истины. Если же мой противник оказался прав не однажды, а много раз, тогда я должен отказаться от своих взглядов — для чего требуется немало мужества — и встать на его точку зрения, но столь же горячо и решительно. Равнодушным нельзя быть ни в коем случае, ибо страстность присуща самой истине.
Обе они снисходительно улыбнулись, и я с грустью понял, что моя жена более не доверяет моим суждениям и что звезда моя постепенно закатывается. Анишоара отпустила машину, и они пошли пешком, став теперь частичкой толпы, но все-таки ни на кого не похожие в своих платьях оттенка цветущего миндаля (эту ткань они специально искали), доходивших до половины соблазнительной икры в шелковых чулочках и наимоднейших сапожках из шкуры антилопы.
Они с некоторого времени стали одеваться одинаково, чтобы взаимно оттенять свою красоту — одна брюнетка, другая — блондинка, подобно тому как поднимается цена жемчужин в коллекции.
Я сдал отложенный в июне экзамен за третий курс. С Г. мы встречались довольно редко, в большинстве случаев она вела себя сдержанно и они разговаривали между собой очень мало. Все же в декабре, когда мы на две недели поехали в имение к Анишоаре поохотиться и покататься на санях, он тоже туда явился. Мне это было достаточно неприятно, но я не выказал ни малейших признаков недовольства. Странно было то, что она, рассердившись на Анишоару, на неделю сократила эти каникулы с обильными обедами, и они перестали разговаривать. А потом меня стали одолевать подозрения и ревность, я стал избегать ситуаций, которые могли бы быть мне неприятны, стал подслушивать всякие мелочи, выслеживать, какие визиты делает моя жена, ибо я опасался, что они не видятся в свете лишь потому, что встречаются в какой-нибудь гарсоньерке; но у меня никогда не было повода чувствовать себя полностью несчастным.
5. Меж двух зеркал
Но вот однажды в феврале я неожиданно вернулся ночью домой на автомобиле вместе с приятелем-спортсменом, который совершил поездку в Предял. Я находился на двухнедельных военных сборах в Азуге, мы встретились там в ресторане, и он прихватил меня с собой. Подъехав к дому, я увидел, что в окнах темно и занавеси не задернуты; это показалось мне странным; еще более встревожило меня заспанное, растерянное лицо служанки. Теперь это была реальность, которую я никак не мог воспринять: дом пуст, как пустая черная могила, жены нет. В душе у меня тоже сделалась пустыня, давил удушливый комок боли. Служанка не в состоянии была объяснить, куда девалась моя жена: ... в театре... пошла к тетушке... предположения туманные и невероятные, поскольку было уже половина второго ночи. Я просто не знал, как доживу до утра. Я непрерывно, по-идиотски твердил себе одно и то же: никогда бы не поверил, что она может сделать такое... Долго просидел я, съежившись в кресле, словно меня запихнули в фургон. Я понимал, что теперь все кончено навсегда. И такого конца я со своей лояльностью не заслуживал. Я бы никогда не поверил, что женщина может быть столь жестокой, что она способна причинить мне такое зло. Я чувствовал, что могу потерять рассудок до наступления дня, который представлялся мне концом бесконечно длинного туннеля.
Я знал, что любовь преходяща, но считал, что расставаться надо честно, что люди, прошедшие вместе приятный путь, должны разойтись красиво, распроститься друг с другом сердечно и, быть может, с чувством сожаления, что все кончилось так быстро; но этот поступок, достойный любовницы из горничных, презревшей все чувства, принесенные в жертву, казался мне незаслуженной подлостью. Я не в состоянии пересказать все догадки, которые я перебрал, весь хаос мыслей, нахлынувших на меня в ту ночь, ужаснее которой я не переживал ни прежде того, ни, пожалуй, впоследствии. Сгорело все прошлое, сгорел дом, сам я унижен и раздавлен как личность — вот что нашел я после четырехчасового автомобильного путешествия.