– Ты обратилась за помощью к Гарту? – удивилась Гвен. – Но он-то тут при чем? Ты же знаешь правила – на заседание комиссии личный адвокат не допускается. Ты должна быть там одна.
«Могла бы и не напоминать, – подумала Дана, – я и так ужасно нервничаю. В любом случае в качестве защитника я выбрала бы Роба».
– Нет, я не обращалась к нему за помощью. Просто сегодня вечером он пригласил меня на ужин. Ну я и спросила его, что он думает по этому поводу.
– О, понимаю и одобряю – ты сделала верный ход, – усмехнулась Гвен. – Кстати, Бинкли разослал всем, кто знает Дану Гамильтон по работе, письма с просьбой охарактеризовать ее. Он собирает все претензии, замечания. Между прочим, так делается всегда перед заседанием комиссии.
– Да-да, конечно, я помню. – Дана закусила губу и с тревогой подумала, как ее коллеги отозвались о ней?
– Впрочем, можешь не беспокоиться, – добавила Гвен. – Начало в три, к этому времени многие ответы еще не попадут к Бинкли.
Дана не стала возражать и высказывать свои опасения подруге, та ведь звонила, чтобы утешить и ободрить ее. Ну и зачем говорить ей, как неприятно ловить на себе недружелюбные взгляды людей, с которыми ты недавно была в приятельских отношениях. Оказывается, она успела нажить себе гораздо больше врагов, чем предполагала. Они непременно найдут время, чтобы сочинить о ней такие нелестные отзывы, с которыми и в тюрьму-то не примут.
– Не расстраивайся! – послышалось в трубке.
– Вот еще глупости! Я и не думала расстраиваться, – с напускной бодростью ответила Дана. – Просто весь этот глупый спектакль мне уже надоел. Хочется, чтобы он поскорее закончился.
– Уверяю тебя, все образуется… вот увидишь. – Голос Гвен подозрительно дрогнул. «Видно, она и сама не верит в то, что говорит», – подумала Дана.
– Я слышала, у тебя будет новая секретарша, да? – бодро осведомилась Гвен.
– Надеюсь. – Дана умолчала о том, какой скандал разразился сегодня в кабинете начальника кадров, который оказался на редкость твердолобым типом. – Видит бог, я долго терпела Аниту, но любому терпению приходит конец. Они не могут ее уволить, пока мою жалобу не рассмотрят и не утвердят на совете. Но я сказала, что не желаю больше ни дня работать с этой лентяйкой. Пообещали прислать завтра новую.
– Поздравляю с победой, – усмехнулась Гвен. – До завтра. Желаю тебе удачи. Когда все закончится, забеги ко мне в офис – расскажешь, как прошло заседание.
Дана положила трубку и без сил откинулась на кровать, пообещав себе, что через минуту встанет и наденет ночную рубашку. Она закрыла глаза и вспомнила, как каждое утро Лиллиан обходила свой садик, следя за тем, чтобы он не порос сорняками. Затем она увидела Джейсона, играющего с попугаем. Эти видения согрели ее сердце, и Бинкли со своей комиссией теперь не казался ей таким страшным, как раньше.
Она, наверное, все же задремала. Вдруг неясный шум привлек ее внимание. Она села и прислушалась, поглаживая Молли, которая пушистым комком свернулась сбоку. Звук, который разбудил Дану, повторился, отозвавшись звонким эхом в пустом доме. Кто-то звонил в дверь. Дана взглянула на часы, стоявшие на столике у кровати. Полночь. «Кто мог пожаловать ко мне посреди ночи? Кстати, удалось полиции арестовать Джека-Насильника или нет?» – промелькнули у нее тревожные мысли.
– Не бойся, – прошептала она, обращаясь к Молли, которая тоже проснулась. – Это не он. Джек-Насильник орудует на темных улицах. Скорее всего к нам заявился шантажист. Хотя тоже чушь! Зачем шантажисту приходить в дом к своей жертве?
С замирающим сердцем Дана на цыпочках выскользнула из спальни, горько сожалея о том, что у нее нет газового баллончика. Отправляясь спать, она забыла выключить свет в гостиной, но, к счастью, окна были закрыты шторами.
У нее закралось подозрение, что за дверью ее могли поджидать бандиты, которые однажды уже побывали в ее доме. Но разве они стали бы звонить?
Подойдя к двери, Дана с опаской посмотрела в «глазок» и сразу же испуганно отскочила назад.
– О господи! – выдохнула она. Только ненормальный мог бы открыть дверь парню, который стоял сейчас на пороге ее дома.
Здравый смысл подсказывал ей, что надо не мешкая вызывать полицию, однако ей почему-то захотелось еще разок взглянуть на необычного ночного визитера. Теперь она разглядела его получше. Парень, экстравагантный вид которого шокировал ее, оказался подростком лет пятнадцати. Он был долговязый, около шести футов, с совершенно невообразимой прической: его бритая голова была увенчана гребнем волос, окрашенных в фосфоресцирующий малиновый цвет. В одном ухе у него красовались в ряд несколько маленьких золотых булавок, но не в мочке, а прямо по краю уха сверху вниз, как у какой-нибудь звезды панк-рока.
Такое даже в страшном сне не привидится, усмехнулась Дана. Впрочем, она не бросилась к телефону, а задумалась. Что-то знакомое было в его чертах. Боже, да мальчишка же как две капли воды похож на Роба – вылитый отец! Если бы не его дурацкий внешний вид, она бы сразу же поняла, что на пороге ее дома стоит сын Роба. Интересно, а как он узнал ее адрес? Нет, откуда он вообще знает о ее существовании?
– Кто там? – спросила она.
– Зак Тагетт. Мне надо поговорить с вами.
Дана распахнула дверь настежь, сделав невозмутимое лицо, словно его чудовищный вид не произвел на нее абсолютно никакого впечатления. Зак поправил на плече рюкзак и уверенно прошагал в гостиную. Его пружинистая походка удивительно походила на отцовскую. Молли поздний гость не понравился. Шерсть у нее встала дыбом, она выгнула спину дугой и злобно зашипела.
– Наверное, мне не надо представляться. Раз ты пришел ко мне, то, очевидно, знаешь, кто я? – поинтересовалась Дана.
– Хм, – неприязненно усмехнулся Зак, – естественно.
Дана сразу же поняла, что юноша настроен враждебно. Ну почему ей так не везет? У нее и так проблем не счесть, а тут новый «подарок» – сын Роба ее невзлюбил с первого взгляда. Какой-то кошмар!
– По-моему, ты выбрал не самое подходящее время для прогулок по городу, тебе не кажется? – спросила Дана и сразу же прикусила язык. Черт, она отчитывает его как строгая мать!
– Пожалуй, действительно немного поздновато, – согласился он, а затем со всей откровенностью заявил: – Просто мне надоело весь день торчать в отеле. Как только матушка заснула, я удрал из номера. – Его обезоруживающая честность, видимо, унаследованная от отца, понравилась Дане. Глаза у него были синие, как у Роба. Переложив рюкзак с одного плеча на другое, Зак внимательно посмотрел на нее.
– Отвяжитесь от отца, оставьте его в покое. Я сюда вернулся с матерью. Они, похоже, собираются жить вместе.
Дана пришла в замешательство. Она абсолютно не представляла, что Зак о ней знает и почему ведет себя столь вызывающе.
– Хм, думаю, отец успел поговорить с тобой…
– Он только и делает, что разговаривает со мной, – перебил ее Зак, досадливо морщась. – Постоянно выговаривает, пилит меня, учит жить… – Он присел и протянул руку к Молли, но она, фыркнув, отошла в сторону.
– Как тебе удалось отыскать меня?
– Ну, отец говорил, что вы судья. Как только мы поселились в отеле, я первым делом позвонил в муниципальный суд. Секретарша сразу же дала мне ваш адрес.
Дана задохнулась от гнева. О, с каким наслаждением она бы сейчас выругалась вслух. Увы, нельзя. Зак мог принять это на свой счет и обидеться. Он-то ни в чем не виноват, но какова эта дрянь Анита. Она дала незнакомому человеку адрес Даны, прекрасно зная, что такая информация не подлежит разглашению. Просто повезло, что это оказался сын Роба. А если бы какой-нибудь уголовник поставил себе цель отомстить судье Дане Гамильтон за вынесенный ему суровый приговор, ей бы сейчас не поздоровилось.
Однако, подумав, она даже обрадовалась. Теперь все! За такое нарушение Аниту должны выгнать с работы, не принимая никаких оправданий.
– Зак, выслушай меня, – миролюбиво начала Дана. – Понимаешь, я не собираюсь мешать воссоединению твоих родителей. Я недавно познакомилась с твоим отцом, и у нас… у нас небольшой роман.
– Предки хотят помириться, – Зак упрямо стоял на своем.
«Совсем еще мальчишка – капризный и своенравный!» – подумала Дана и внезапно поняла, что Зак был ребенком, который просто обогнал своих сверстников в физическом развитии, вымахав под два метра ростом. Она подозревала, что Зак, говоря о родителях, выдает желаемое за действительное. Но бог его знает. Чужая душа – потемки. Роб не предупредил ее о приезде жены на Гавайи. Почему?