А накануне дело происходило так: бирюзовый «шевроле» не доехал до ранчо Сан-Кристобаль. Поразительное совпадение: в деревне Сан-Кристобаль, в этом Вифлееме современной истории, родился величайший человек нашей эпохи. И именно по пути в Сан-Кристобаль…
Бирюзовый «шевроле» ехал по направлению к ранчо, где Трухильо ждала очаровательная Мони Санчес.
Диктатор был в превосходном настроении и вполголоса напевал какую-то фривольную песенку. В этот раз на нем был один из самых скромных мундиров — без тяжелой позолоты, без грузов орденов.
Возле капитана Захариаса де ла Крус лежал автоматический пистолет, второй лежал рядом с генералиссимусом. В этом не было ничего необычайного — так полагалось по уставу охраны.
Но внезапно случилось нечто, не предусмотренное уставом, нечто поразительное, напоминающее дела знаменитого «la carro de la muerte» и сотни других, организованных самим Трухильо, «операций».
С боковой дороги на асфальтированную автостраду выскочил черный «паккард» и помчался вслед за бирюзовым автомобилем генералиссимуса. Он был уже близко, когда Трухильо обернулся и увидел через заднее стекло черный кузов преследующей его машины.
— В чем дело? — спросил он. — Что это может означать?
— За нами кто-нибудь едет?
— Черный «паккард». В чем дело? Погляди!
Крепче сжав руль, капитан выглянул из машины.
— Что прикажете делать?
— Гони быстрей.
И тогда в заднее стекло, на фоне которого четко вырисовывался силуэт Трухильо, ударила очередь из автоматического пистолета.
Стекло разлетелось вдребезги.
Трухильо вскрикнул.
Первая пуля ранила его в шею, другая — в спину. Из затылка ручьем хлынула кровь.
Бог взвыл, выругался, как пьяный пеон, и, скорчившись на подушках, медленно сполз вниз и присел на корточки.
— Убей их! — крикнул он водителю. — Убей их!
Нащупав на сиденье пистолет, он сам взвел курок и с ужасом отодвинул оружие.
Капитан де ла Крус до отказа нажал на педаль газа.
Вокруг свистели беспрерывно ударяющиеся о кузов, отскакивающие от покрышек пули. Казалось, машину обстреливает целый батальон автоматчиков.
Черный «паккард», не переставая поливать огнем из автоматов, внезапно обогнал бирюзовый автомобиль и затормозил, загородив ему дорогу.
Капитан де ла Крус свернул с автострады, остановился на полоске травы и схватил автоматический пистолет. Раздался визг съежившегося на полу машины Трухильо.
— Убей их!.. О, господи! Убей их…
Нападающие открыли огонь по капитану.
Он выскочил из машины, бросил на землю оружие и поднял руки. Но было уже поздно. С пятью пулями в теле капитан рухнул на асфальт. Заговорщики не могли оставить в живых свидетеля нападения. Трухильо тоже никогда не оставлял свидетелей.
Двое мужчин вылезли из — черного автомобиля и, продолжая стрелять, приблизились к бирюзовому «шевроле».
Один из них резким движением распахнул дверцы и увидел скорчившегося на полу диктатора, удивительно похожего на огромного раздавленного жука. Он съежился, пытаясь уменьшиться в размерах, и прикрыл голову руками.
— Не убивайте, — скулил генералиссимус, — ради бога, не… не…
Заметив лежащий возле Трухильо автоматический пистолет, мужчина поднял его и, отступив на несколько шагов, выпустил в скрюченное тело по крайней мере двадцать пуль. Боги умирают трудней, чем обычные люди: богов следует убивать тщательно и по нескольку раз, чтобы не воскресли.
Потом тело генералиссимуса с засевшими в нем двадцатью семью пулями вытащили на асфальт.
Один из заговорщиков спросил:
— Как шофер?
— Готов.
— Можем ехать.
— Погрузите эту падаль в багажник, да поживее!
— Теперь в виллу генерала Диаса?
— Да, так будет лучше всего.
На основании того, что узнал Аббес, все выглядело именно так, однако для всех остальных будет выглядеть иначе.
Выяснив, что генералиссимус не приехал в Сан-Кристобаль, Аббес поднял по тревоге оперативный отдел ГУБ. Немедленно в том же направлении помчалось несколько машин. Они остановились у иссеченного пулями бирюзового «шевроле». На асфальте в лужи крови лежал капитан де ла Крус. Он еще дышал и даже пытался ползти навстречу приехавшим. Его отвезли в больницу.
Тело генералиссимуса не было обнаружено.
Капитан де ла Крус в больнице пришел в себя и сообщил, что нападавшие упомянули имя генерала Диаса. Как раз в тот самый день за обедом Трухильо обмолвился, что не доверяет генералу. Он сказал об этом в присутствии нескольких приглашенных к обеду американских друзей… Значит, американцы слышали имя генерала, узнали, что Диас в немилости. Можно побиться об заклад…