— Иначе я не могу этого объяснить. Что вы хотите со мной сделать?
— У вас есть какое-нибудь оружие?
— Даже два вида. Яд в ампуле, который я получила в Центре, и пистолет.
— Где?
— В зеленой сумке, на подзеркальнике, позади вас.
Я открыл сумочку и нашел в ней маленький пистолетик, инкрустированный слоновой костью и серебром. Он был заряжен. Я спрятал его в карман.
— Ампула вставлена в губную помаду, которой я не пользуюсь, — сказала Моника. — Ее ничего не стоит разгрызть, когда мажешь губы. Собственную смерть я представляю себе именно так.
Я протянул ей помаду в серебряной оправе.
— Я полагаю, вы поставили обеим сторонам по крайней мере по десятку жертв.
— Как бы мне хотелось сейчас заплакать! Но я не могу, поверьте… Вы позволите мне одеться? Не хочется умирать в таком тряпье… Не беспокойтесь, я знаю, что проиграла… В течение уже многих дней я просыпаюсь с мыслью, что это произойдет именно сегодня. Так было и нынешним утром. И вот, оказывается, я угадала… Я переоденусь при вас, вы будете последним мужчиной, который увидит мое тело.
Я отвернулся; послышался шелест белья и платья. — Все, — через минуту сказала она. — Я надела лучшее платье… Выходит, последним меня видел без платья Джеральд. Он не спал с Гарриэт, вы знаете? Он приходил ко мне, и за неделю до его смерти мы были вместе последний раз. Мерфи оставлял Гарриэт на потом, он хотел произвести на нее хорошее впечатление…
— Да, — сказал я, — он был весьма порядочный парень. Я всегда твердил это Гарриэт.
— Тапурукуара хотел убить и Гарриэт. Ее искали в Буэнос-Айресе и Майами.
— Он и меня хотел убить, кстати, при вашей помощи.
— Он всегда осуществляет свои намерения, не забывайте. Что вы хотите со мной сделать, мистер Кастаньо?
— Все еще не знаю, сеньорита Гонсалес. Если б знал, давно бы сделал и ушел отсюда. У меня мало времени.
— Ровно столько, сколько потребуется, чтобы дойти отсюда до ворот. Там вас ждут. Дать вам мою помаду с ампулой?
— Мне что-то не очень нравится грызть такие ампулы.
— И я бы не смогла решиться…
— Вы, что же, думаете, за такие номера не надо расплачиваться? Если бы я работал для вашего Центра, мне следовало бы вас застрелить. Но я на них не работаю, и у меня нет желания вас убивать. Вы знаете телефон Тапурукуары?
Она назвала номер.
Я соединился с Тапурукуарой.
— У телефона, — сказал он, — алло!
— Сеньор Тапурукуара! Добрый вечер, — сказал я по-испански, — Я хочу вам сообщить, что ваш агент Моника Гонсалес работает для нью-йоркского разведывательного центра; ее регистрационный номер РД 112С. Коротковолновый передатчик хранится у гитариста, который аккомпанирует ей в «Гаване». В настоящий момент она собирается бежать. Вы должны ее задержать.
Тапурукуара выругался. Не зная, с кем говорит, он сказал:
— Я это подозревал… Но откуда же я теперь возьму людей?
— Вы можете снять их из-под дома Моники Гонсалес. Они внизу.
— Они там ждут того… — заколебался он.
— Он уже ускользнул. Ждать больше некого. Приезжайте немедленно.
— Кто говорит? Откуда? Где вы находитесь? Алло! Алло!
Я повесил трубку.
Моника сказала:
— Я должна была прийти сегодня в «Космос» и показать им вас. Вы ввели их в заблуждение, казалось, что Гордон действует, не покидая посольства. Но его просто там нет. И я указала на вас. Убейте меня, потому что они будут меня мучить…
— Вы этого не допустите.
— Я должна разгрызть ампулу?
— Я отдам вам пистолет. Оставьте входную дверь открытой и не выходите на звонок. Ждите здесь, за шкафом, направив пистолет на дверь. Когда войдет Тапурукуара, — если вы не ответите на звонок, он наверняка войдет первым, — вы выпустите в него всю обойму. Тогда агенты вас застрелят. Не так уж это страшно. Из-за вас тоже стреляли в людей. Верно? Пришло время расплатиться самой…
— Я никак не могла себе раньше представить, как это бывает, когда нужно умереть. А теперь знаю.
— Ваше время пришло. Но у вас есть возможность умереть с пользой. Простите меня за откровенность. Можно еще раз позвонить? Вам все равно не придется платить по счетам.
Моника усмехнулась: она все еще была спокойна.
— Ни за квартиру, ни налоги за этот месяц. Вот, пожалуй, единственное утешение.
Я позвонил Этвуду. Он сам подошел к телефону.
Я попросил его через час приехать за мной в управление полиции…
— Зачем я туда иду? Я полагаю, что вскоре буду арестован… Нет, без оружия, без единого доказательства против меня. Ни посольство, ни комиссия не будут скомпрометированы… Еще одно: сегодня вечером на аэродроме Дженерал Эндрьюс доминиканская полиция арестовала профессора Кастельфранко.