сих пор лежала моя трудовая книжка. Это было довольно странно, учитывая, сколько раз Макс, мой шеф, трагическим
шепотом произносил: «Как бы нам всем было спокойно без тебя...»
Но он был моим другом. А это плохо сказывалось на наших профессиональных отношениях: Макс не решался попросить
меня уйти. Он продолжал меня терпеть. А также терпеть все неприятности, которые цеплялись ко мне, как репейник к
штанам.
В офисе было пусто. Дверь в кабинет оказалась распахнутой настежь, и мне сразу бросились в глаза ступни Макса в
серых носках.
Я осторожно кашлянул.
- Доброе утро, Макс, - сказал я, устраиваясь в кресле напротив письменного стола. Теперь я мог разглядывать
возложенные на крышку стола ступни Макса в упор.
- Если оно, конечно, доброе, - пессимистически отозвался Макс. Он оценил взгляд, который я бросил на его носки, и со
вздохом убрал ноги со стола. Потом долго пытался втиснуть ступни в ботинки.
- На улице дождь, - продолжил я беседу. Мне хотелось быть любезным.
- И ты наконец появился на работе, - подхватил Макс. - Я все пытался угадать, что случится раньше: дождь или твой
приход.
- Мы скоординировали наши действия.
- От дождя меньше неприятностей, чем от тебя.
- Труженики села с тобой не согласятся, Макс.
- Они не имеют счастья работать вместе с тобой.
- А что это ты так на меня наезжаешь? - поинтересовался я. - У меня, знаешь ли, все в порядке...
- Да ну? - недоверчиво уставился на меня Макс.
- Честное слово. Я закончил то дело...
- Это которое?
- Которое ты мне поручил. Я вывез этого типа на вокзал и посадил в поезд. Все, как полагается.
- Подожди. - Макс не слишком уверенно улыбнулся. Он не привык к таким приятным сюрпризам. - Это надо отметить в
календаре...
- И он со мной расплатился, кстати.
После этого сообщения Макс окончательно расслабился и расплылся в одобрительной улыбке, словно отец вечного
двоечника в тот день, когда сын принес первую в жизни пятерку.
- Черт побери, - довольно проговорил он. - Это здорово!
- Стараюсь, - скромно ответил я.
- Деньги принес?
Я молча похлопал себя по карману.
- Значит, так, - заявил Макс. - Этот тип хотел полной секретности, поэтому никаких договоров мы с ним не заключали. И
его деньги...
- Мы поделим с тобой? - предположил я.
- Очень даже здравая идея, - одобрил Макс, и я вручил ему полторы тысячи долларов - половину первоначально
оговоренной суммы. О премии и о «Вольво» я не упомянул.
Однако я проболтался. Через час после того, как мы с Максом пропустили по паре пива. У Макса за последние месяцы
было немного успешных дел. И теперь он радовался больше, чем следовало.
Юрисконсульт Генрих, работавший на Макса, заглянул в кабинет, увидел пивные банки на столе, меня в кресле и серые
Максовы носки, неизвестным образом вновь очутившиеся передо мной.
- Я загляну попозже, - вежливо сказал Генрих и прикрыл за собой дверь. Если Макс мог изредка позволить себе
расслабиться посреди рабочего дня, то Генрих подобных вещей не практиковал вообще.
- Ну и черт с ним, - негромко сказал Макс, испытав на себе неодобрительный взгляд Генриха. - Сядет сейчас на диване,
будет журналы читать до обеда...
- Каждый развлекается как может, - ответил я. - Кто пивом, кто журналами. Кто-то собирает марки, кто-то «Мерседесы»...
От «Мерседесов» мои мысли тут же перескочили на «Вольво».
- Вчера со мной случилось, - начал я.
- Ты же сказал, что все в порядке?! - Лицо Макса вытянулось.
- Я просто рассказываю, - попытался я его успокоить. - Рассказываю случай, понимаешь? Я никуда не вляпался, честное
слово!
- С трудом верится, - буркнул Макс. - Ну, так что там с тобой вчера случилось?
- Зашел в один бар, возле вокзала, и встретил там Гиви Хромого.
- Кого? - не сразу сообразил Макс. - Какого еще хромого?
- Гиви Хромого, - отчетливо произнес я, и Макс поменялся в лице.
- Ты хочешь сказать, что ты... - Макс показал на меня пальцем, словно я был некой достопримечательностью,
диковинным экспонатом в музее. Возможно, в чем-то он и был прав.
- Совершенно верно. Я посадил нашего клиента на поезд и отправил его из Города. А потом пошел в бар и встретил там
Гиви Хромого.
- Которому нашего клиента и заказали. Люди Гиви Хромого до сих пор рыщут по Городу, обыскались...
Я скромно потупил глаза. Они могли рыскать до конца жизни. Облом.
- Какое-то дурацкое совпадение, - насупился Макс. - Ты уверен, что не привел за собой на вокзал людей Гиви? «Хвоста»
за тобой не было?
- Никого я не привел. Если бы Гиви что-то подозревал, он бы и меня на месте грохнул.
- А он тебя не грохнул, - сделал вывод Макс, посмотрев на меня и убедившись в реальности моего присутствия.
- Нет, не грохнул. Очень даже мило поговорили...
- Что?! - Макс резко сдернул ноги со стола и едва не повалился на пол. - Ты с ним еще и разговаривал?!
- Немного...
- О чем ты мог с ним разговаривать? Вы что, старые друзья?
- Первый раз его вчера увидел, - сказал я. - Даже не сразу понял, что это он. А потом смотрю - шрам на лице, палка с
набалдашником, зовут - Гиви Иванович...
- Так о чем вы с ним беседовали? О погоде, что ли?
- Да как тебе сказать... - Я замялся. Врать Максу не хотелось.
- Костик, лучше правда, - со вздохом произнес Макс. - Лучше горькая правда. И прямо сейчас.
- Понимаешь, Макс...
- Продолжайте, подсудимый, - хмуро проговорил Макс и уставился в окно. Там было серо, дождливо и холодно, но Макс
предпочитал любоваться неуютным осенним пейзажем, нежели смотреть на меня. Кажется, я вновь не оправдал его
ожиданий.
- Понимаешь, Макс, тот тип оставил мне машину...
Макс молча выслушал все, от первого до последнего слова. Некоторое время он молчал, пытаясь усвоить полученную
информацию. Получалось плохо. Усвоить было невозможно.
- Ты продал Гиви машину человека, которого тот должен убить? - на всякий случай уточнил Макс.
- За пять тысяч баксов, - сознался я. - Сколько из них я должен тебе? Ты же мне подкинул это дельце...
- Я? - Макс ужаснулся, будто я обвинил его в заговоре с целью выкрасть московский памятник Петру Первому и продать
за границу на металлолом. - Я что, говорил тебе продавать Гиви Хромому эту машину?!
- Нет, но я и сам не думал, что у меня ее купит Гиви. Так получилось...
- Получилось, - яростно выдавил из себя Макс. - Почему у тебя все время получается? Почему ни у меня, ни у Олега, ни у
Генриха ничего подобного не получается?
Мне было сложно ответить на этот вопрос.
- Я представляю, - медленно говорил Макс, - как Гиви собирает своих людей и начинает хвастаться: «Вай, какую тачку
купил я сегодня у одного болвана! Всего за пять штук!» А ему в ответ: «Гиви Иванович, дорогой, это же тачка того самого
типа, которого мы ищем уже неделю». Что скажет им Гиви?
- Он скажет: «Ну и черт с ним», - смело предположил я.
- Ты оптимист... - грустно сказал Макс. - Нет, он скажет другое. Он скажет: «Что ж, генацвале, давайте-ка отыщем
юношу, который мне впарил эту машину. И хорошенько его расспросим, откуда он взял „Вольво“ и где хозяин тачки».
- Мы разговаривали минут пять, не больше, - торопливо сказал я.
- Да, ты можешь надеяться, что он не запомнил твое лицо, - кивнул Макс. - Но я читал статью о Гиви Хромом. Там
говорилось, что у него зверская память на лица. Раз увидел - и на всю жизнь. Можешь надеяться, Костик. Надежда, она