- Вы замечаете, Степан Васильевич? - сказал на одной из остановок Витя. - Растения вытягиваются в одном направлении, с севера на юг.
- Да. Но какая жизненная сила направляет их так? Ураганные ветры или влага, поступающая от снежного покрова полюса?
- Мы побываем на полюсе?
- Обязательно. Только с южного сейчас сползает ледяная шапка. Там лето.
А солнце между тем опускалось все ниже. Правда, оно было, по земному пониманию, еще довольно высоко над горизонтом. Но несмотря на это уже стемнело. Сумерки надвигались с востока. Они были какие-то черные, расцвеченные яркими звездами-бусами. Солнце здесь не имело земной силы.
Витя посмотрел на черное небо и передернул плечами:
- Не хотел бы я ночевать здесь один.
Бурмаков вспомнил, как оставался в одиночестве на пустынной мертвой Луне, и вздохнул, ничего не ответив.
Всю ночь они просидели в вездеходе, прислушиваясь к ночной тишине. Микрофоны, отнесенные на десятки метров от вездехода, не улавливали ни одного шороха. Марсианская ночь была такая же молчаливая, как и день. Экраны инфракрасных локаторов все время были пустые. Только где-то на рассвете Вите показалось, что на одном из них мелькнула тень.
Взошло солнце. Нужно было возвращаться на корабль, так и не найдя ничего нового.
Павел встретил их радостно. Сейчас была его очередь лететь с Витей на Марс.
5
Они продвинулись еще почти на тысячу километров по экватору на запад от той точки, где накануне побывал Бурмаков. Ракета стремительно шла на посадку. И вдруг, о неожиданность, однообразный пустынный пейзаж, каким он казался с высоты десяти километров, начал меняться прямо на глазах.
- Минули фиолетовый слой, - словно боясь спугнуть открывающийся вид, шепнул Павел.
- Красотища какая! - ответил Витя, припав к смотровому пластиковому иллюминатору.
Внизу под ракетой, сбавившей скорость до предела, проплывали отроги какого-то горного хребта, тянувшегося далеко за горизонт. Павел взялся было за штурвал, чтобы направиться к горам, как неожиданно увидел ущелье. Оно начиналось на сравнительно ровной платформе и тянулось куда-то к югу, постепенно углубляясь и расширяясь.
Ракета прошла над ущельем. Постепенно оно превратилось в широкую впадину, дно которой ушло вниз по сравнению с поверхностью планеты почти на две тысячи метров.
- Так вот он каков, этот Нектар, - сказал Павел и тут же спросил: - Здесь будем садиться или дальше?
- Здесь, - ответил Витя, не отрываясь от окна.
Они смотрели только вперед, а когда, посадив ракету, оглянулись, то даже вскрикнули от восхищения. Сзади ракеты виднелось настоящее озеро. Солнце светило по южному ярко, и вода в озере показалась зеленоватой. Лишь самые гребешки волн были пенисто-белые. А вдали, свисая к воде, лениво покачивались голые прутики - ветви неизвестного кустарника.
Взволнованный, Павел долго не мог открыть люк, чтобы выбраться из ракеты. А выйдя наконец, саженными шагами помчался к озеру, не отвечая на оклики Вити. Витя укоризненно посмотрел ему вслед и, сдерживая свое нетерпение, сначала вывел вездеход, а потом закрыл выходной люк ракеты. На вездеходе он оказался на берегу почти одновременно с Павлом.
- Сюда, иди сюда, - махал Павел рукой.
У берега озеро было неглубокое, прозрачное и напоминало земное. Только ни одной травинки не росло здесь. Веточки кустарника, голые и длинные, казалось, были принесены откуда-то с другого места и нарочно всунуты в песок, чтобы хоть этим украсить унылое однообразие берега. Павел попробовал вытянуть одну веточку. Потянул раз, другой. Она не поддавалась. Тогда Витя присел на корточки и стал осторожно разгребать песок. Корни уходили довольно глубоко. Там почва была влажная.
- Наверно, какие-то питательные вещества придали ей такую окраску, - сказал Павел, помяв в руках комочек почвы. - Оставь, Витя, мы наберем ее, когда будем возвращаться, а сейчас идем в воду.
Витя забил в песок железную палку и прицепил к поясу Павла конец капронового троса, намотанного на ней. Павел недовольно фыркнул. Зачем трос, когда дно озера гладкое и твердое, как гранитная набережная Москвы-реки? Он проверил уже это, как только прибежал сюда. Однако, если Вите так хочется, пусть привязывается.
Они вошли в воду: впереди Павел, постукивая перед собой палкой, за ним - Витя. Дно постепенно понижалось. Вода, доходившая сначала только до щиколоток, достигала уже колен. Идти стало еще труднее.
Каменное дно внезапно окончилось, и Павел провалился чуть ли не по горло. Вода кругом помутнела. Витя натянул трос, помогая другу выбраться на твердое место.
Прошло несколько минут, пока вода стала по-прежнему чистой и прозрачной.
- Вот так штука, - растерянно сказал Павел. - Самая обыкновенная топь. Подержи крепче трос, я поплыву.
Во время тренировок еще на Земле Павел учился лазать по скалам, прыгать с парашютом, подолгу висел вниз головой, сутками находился в состоянии невесомости. А вот подготовить его к такому простому делу, как плавать одетому в космический костюм, никому не пришло в голову. И напрасно. Павел понял это, как только оттолкнулся ногами от дна. Костюм на поверхности был очень легким, удобным, почти не мешал ходить. А в воде тянул вниз. Павел сделал еще одну попытку поплыть, но снова только замутил воду и, обессиленный, вернулся назад.
- Может, на вездеходе поплывем? - посоветовал Витя.
- Нет, надо на лодке, вездеход замутит воду больше, чем я.
Вернулись к ракете, где была резиновая лодка. Пока накачивали ее воздухом, солнце поднялось к зениту.
- Жарко, - Павел посмотрел на Витю и увидел, что у него тоже на лбу выступили капельки пота.
Термометр показывал на солнце плюс двадцать градусов. Жара будто разморила природу. Над озером дрожало марево. Коричневые ветви кустарника ниже склонились к воде. Но что это? Они уже не были голыми. Маленькие, узенькие, голубовато-зеленые листочки, появившиеся на них, жадно тянулись к солнцу.
Павел нацелил на кустарник микропленочный киноаппарат, способный проследить малейшие изменения в росте растений. Настроив локатор, который должен был подать сигнал, если в зоне его осмотра появится новый предмет, они сели в лодку. Витя осторожно правил, Павел, лежа на корме, то и дело брал пробы воды. Они проплыли уже с километр, а другого берега все еще не было видно даже в бинокль.
Остановились. Подготовив киноаппараты, застыли на своих местах. Не говорили друг другу ничего, но каждый надеялся, что вот сейчас к лодке подплывет какая-нибудь рыба или, может быть, другое марсианское существо.
Прошло более часа. Согретый солнцем, Витя чуть не задремал, испуганно тряхнул головой и не поверил своим глазам. Течения как будто совсем не было, а их отнесло далеко на юг от ракеты.
- Возвращаемся, - решительно сказал Павел. - На вездеходе отправимся на север. Нужно узнать, где начинается это озеро.
Вокруг ракеты все было по-прежнему. Только снова удивил кустарник. На его ветках появились острые колючки.
Поужинав, Павел с Витей сели у иллюминатора. Захотелось поделиться впечатлениями.
- Я уверен, - сказал Витя, - что в озере есть жизнь.
- А меня вот что интересует: почему на кустах колючки? От кого защита?
Они говорили много и уснули только на рассвете, так и не увидев ничего необычного.
Утром, пока Павел готовил вездеход, Витя решил сделать зарядку. Он и в полете старался поддерживать хорошую спортивную форму. Почва была ровная и твердая, и он бегал вдоль берега, не глядя под ноги. За ночь листики на кустарнике подросли, потемнели. «Если так пойдет, - думал Витя, - спустя день-два через кустарник уж не увидишь озера».
Вдруг Витя, подвернув ногу, упал на песок. Поднявшись, он недоуменно поглядел назад и заметил ямочку, в которую попала нога. Это было так необычно, что Витя даже потрогал песок, осыпавшийся под его каблуком. До сих пор на песке он видел только свои следы. Так, может быть, и это его след. Или же Павла Константиновича? Но тут же заметил еще одну ямочку, потом еще… Они находились одна от другой на одинаковом расстоянии и вели от кустарника к озеру.