- Как там наша Земля?
Ничего не ответив, Бурмаков выключил проектор, соединил экран с телевизором. На экране появилось изображение той части неба, где находилась Земля. Маленькая голубая звездочка, к которой стремились их мысли, сейчас ничем не отличалась от других звезд. Люди молча смотрели на экран, и каждый за этой далекой блестящей звездочкой видел что-то свое, заветное, незабываемое.
Витя почувствовал себя виноватым, что своим вопросом испортил товарищам настроение, и попросил:
- Интересно, а каков он, Плутон?
Бурмаков щелкнул кнопками переключателя. Экран засветился новым уголком Вселенной. Неяркий, небольшой Плутон показался из дальней звездной россыпи.
- Он почти с нами рядом, - сказал Бурмаков.
- Неужели он новый в Солнечной системе? - спросил Витя, радуясь, что Павел и Бурмаков вдруг оживились.
- Об этом тебе Павел Константинович лучше расскажет, а я не очень разбираюсь в астрономических тайнах.
- Степан Васильевич, - ответил Павел, - мы ведь по вашим учебникам учились, ничего особенного я не смогу сказать. Но раз так, то слушайте. Я начну издалека. В конце прошлого столетия самой далекой, последней планетой в Солнечной системе считался Нептун. Однако уже тогда астрономы заметили, что теоретическая орбита его не соответствует действительной. Это могло означать лишь одно: на движение Нептуна воздействует какая-то другая, неизвестная и еще более далекая планета. К тому времени математики уже умели, зная орбиту и массу планеты, определить силу воздействия, которую она может оказывать на соседние. В этом же случае нужно было решить задачу с обратным условием. И когда она была математически решена, в 1878 году астрономы начали поиски.
Но шли годы, - Павел перевел телескоп на Нептун, - а эта планета по-прежнему оставалась крайней из известных человеку планет Солнечной системы. Только в 1930 году на фотоснимках участка неба, задолго до этого определенного математиками, была замечена неизвестная звездочка. А вскоре подтвердилось, что это и есть новая планета, за которой астрономы охотились столько лет. Ее назвали Плутон - по традиции дали имя мифического греческого бога. Более половины века прошло с тех пор, а люди очень мало знают об этой планете, к которой мы сейчас приближаемся. В 1950 году было произведено измерение диаметра Плутона. Он составляет 0,46 земного, или 5870 километров. Таким образом, Плутон - небольшая планета: немногим больше Меркурия и меньше Марса.
Тем более странно, что, согласно вычислениям, его масса равна земной. Это значит, что средняя плотность Плутона очень высокая - около 50 граммов на кубический сантиметр, а это в шесть раз больше, чем у железа.
Правда, наши сведения о Плутоне довольно приблизительные. - Павел помолчал, внимательно вглядываясь в экран телескопа, на котором снова поблескивал Плутон. - Мы знаем, что он находится от Солнца на расстоянии, равном в среднем сорока астрономическим единицам, или шести миллиардам километров. Это самая крайняя, последняя орбита планет Солнечной системы. Дальше уже, по-видимому, начинаются владения других миров. Блеск Плутона не постоянен. Иногда он кажется ярче, иногда тусклее. Это обычно бывает у планет, вращающихся вокруг своей оси, как и Земля, например. Значит, на Плутоне есть и день и ночь, в зависимости от того, какой стороной он повернут к Солнцу, которое и для него является единственным светилом. Сутки на Плутоне по своей продолжительности равны 6 земным, 9 часам, 21 минуте и 30 секундам. Это так называемые объективные данные. Анализ их, да и некоторые другие наблюдения позволяют полагать, что Плутон не похож на остальные большие планеты Солнечной системы.
- А какие это еще наблюдения? - поинтересовался Витя.
- Прости, я забыл их назвать, - ответил Павел. - Во-первых, плоскость его орбиты наклонена к плоскостям орбит других планет под большим углом - 17 градусов, чего нет ни у одной другой планеты Солнечной системы. Во-вторых, сутки на больших планетах равны 10-15 часам, а на Плутоне, как я говорил уже, они во много раз больше.
Павел передохнул и попросил:
- А теперь позвольте мне немножко пофантазировать, Первое, что мы сделаем, опустившись на Плутон, - это посмотрим на его небо. Оно должно выглядеть однообразной черной бездной, усеянной звездами. Созвездия там такие же, как и те, что мы видим с, Земли, Солнце кажется яркой звездой. Оно дает Плутону тепла в две с половиной тысячи раз меньше, чем Земле, и тем не менее освещает его поверхность в двести раз ярче, чем Землю полная Луна. Без телескопа мы увидим оттуда только очень яркий Нептун, а также Сатурн, Уран и, возможно, Юпитер. Атмосферы на Плутоне, видимо, нет, во всяком случае, если и есть, то она должна быть очень и очень разреженной, ничем, пожалуй, не отличаясь от обычной космической среды. Наши выводы о массе Нептуна могут быть опровергнуты лишь одним - существованием дальше его еще одной планеты. Тогда масса его будет нормальной, присущей другим планетам Солнечной системы. Но пока ее не нашли. И остановимся на имеющихся данных. Итак, Плутон имеет большую массу. Нам очень трудно будет передвигаться по его поверхности.
- Ну и картину вы нарисовали, Павел Константинович, - улыбнулся Бурмаков. - Так и назад захочется повернуть.
- Да, - вздохнул Витя, - очень грустно. Одна надежда, что мы снова, как и в отношении Марса, ошибаемся.
В библиотеке «Набата» было тепло, по-домашнему уютно. И только зеленоватый экран, к которому Бурмаков подключил электронный телескоп, напоминал о бесконечной бездне, поглотившей маленький корабль.
5
Прошло несколько месяцев. Жизнь людей в корабле текла размеренно, без приключений и происшествий. Космос словно смилостивился над людьми и признал за ними право после суровых испытаний углубиться в его недра. Наконец пришло время начать торможение. Автоматы работали точно. Бурмаков и Павел почти вовсе не контролировали их и сами часами не отрывались от телескопа. Но не Плутон был объектом их наблюдений. Они в окулярах телескопа, а Витя на картах главной счетной машины искали заплутоновую планету. Не верилось, не хотелось верить, что ее нет. Она должна была быть. Иначе…
- Иначе посадка на Плутоне будет очень затруднительной. «Набат» или разобьется, или, если мы сумеем нейтрализовать притяжение во время посадки, оно доставит немало хлопот, когда мы захотим вырваться из его плена.
- Но тогда, Степан Васильевич, - Павел взволнованно закрутил ручку, нацеливая телескоп на Плутон, - напрашивается невероятная мысль…
- Я верю тому памятнику, - поднял голову Бурмаков, - Плутон чужой в нашей Солнечной системе.
Слово было сказано. Вывод напрашивался давно, но ни Павел, ни Бурмаков не решились его раньше сделать. Витя недоуменно смотрел на ученых.
- Да, Витя, скорее всего чужой, - объяснил ему Бурмаков.
- С другого мира?!
- Возможно.
- Расскажите более подробно, Степан Васильевич, - попросил Витя.
- Боюсь. Боюсь разочароваться. Помнишь, в начале нашего путешествия я утверждал, что Марс населен умными существами. А мы их не нашли.
- Но мы и сейчас не уверены, что их нет, - сказал Павел. - Мы видели следы.
- Я хотел бы увидеть не следы…
- Значит, вы думаете, что на Плутоне существует жизнь? - по-своему понял Витя Бурмакова.
- Что может существовать на мертвой планете в мертвом пространстве? - грустно ответил тот. - Будет удачей, если мы хотя бы убедимся в правильности нашей догадки.
- А вдруг? - загорелся Павел. - Что бы вы ни доказывали, а я хочу верить. Вы говорите, что Плутон чужой для нас. Так вот. Люди далекой Галактики решили отправиться в путешествие. Их наука была такой совершенной, что им не нужно было строить космические ракеты. Они направились во Вселенную на своей планете и, таким образом, попали в Солнечную систему.
- Чем вы объясните, что они остановились так далеко от нас? - Гипотеза-шутка чем-то захватила Бурмакова. Не ожидая, что скажет Павел, он ответил сам на свой вопрос: - Обитатели Плутона живут в ином измерении времени. То, что нам представляется столетием, у них - секунды или минуты. Потому им совсем не надоело жить в провинциальной области Солнечной системы. Они пока присматриваются к нам.