Глава 5
- Есть такая пословица - мол, у беглеца тысяча верных дорог, а у погони всего одна. Это не работает, если преследователи знают, куда беглец хочет попасть. Так что и у нас, и у погони теперь всего два пути, - мрачно говорила капитан Вэлрия, пока отряд пересекал мелкий ручей, сперва проехав немного по его руслу. Тратить время на более хитрые способы запутать след эльфийка запретила. - Хоть монетку бросай. Давайте исходить из того, что наши неутомимые друзья уже догадались - мы планируем сесть на корабль. Раз так, один шанс из двух, что они до сих пор за нами.
На разумном расстоянии от Мирославля было всего два портовых города - богатый торговый Ирницк, конечная точка нескольких торговых трактов, и скромная Варлахань, живущая рыбной ловлей. Последняя лежала на берегу тихого залива - спокойное малолюдное местечко, куда временами захаживали суда контрабандистов, готовых принять любой груз без лишних вопросов. Спасающейся бегством вольной роте логичнее всего было направиться именно туда. Вероятно, именно по этой причине Вэлрия выбрала Ирницк. Хотя, вполне возможно, капитан просто опасалась, что контрабандистов в заливе не окажется, а рыбацкие скорлупки не сумеют перевезти за море её обожаемую Снежинку. Дон Армандо крепко подозревал, что для эльфийки жизнь лошади и жизни соратников-людей стоят примерно на одной планке. Достаточно высокой, как он мог убедиться, но всё же...
Последнюю ночёвку на пути к морю отряд провёл в руинах круглого белокаменного павильона, где ещё сохранились не только одна из стен, но и часть куполообразной крыши. Светлые камни обтесали дожди, плиточный пол взломали корни проросшего рядом дуба, но руины выглядели удивительно красивыми, будто их специально здесь построили для украшения. Под уцелевшей стеной стоял на квадратном постаменте языческий идол с отбитой головой и отломанными руками. Понять, какого бога он изображал, уже не представлялось возможным. Торс статуи опутывала колючая лоза. У ног её кругом были сложены булыжники, покрытые застарелыми следами огня - кто-то и прежде разбивал здесь лагерь, не раз и не два.
- Портальная станция времён Старой Империи, - объяснил спутникам мэтр Карлон, пока рослая леди Мария, привстав на цыпочки, топориком рубила сухую ветку дуба для костра. - Видимо, большак прежде проходил где-то неподалёку. Порталы не строили внутри городов или прямо на трактах. Выплеск сырой магии в случае неполадок мог накрыть огромную площадь. - Маг огляделся, словно пытаясь представить себе, как павильон выглядел века назад. - Когда-то тут были конюшни почтовой службы и стоял гарнизон - отряд легионеров, группа магов, обслуживавших арку. Порталами пользовались в основном государственные чины, в первую очередь - курьеры и слуги закона. Но за круглую сумму допускали и частных лиц.
- Я видела работающую станцию около Гартонда, - заметила капитан Вэлрия. Оставив лошадь вне круга обвалившихся стен, она приблизилась к статуе, тронула пальцами зелёные побеги лозы. Сорвала листочек. - Здание такое же, как это, только целое. И с Символом Творца на месте статуи.
- Несколько портальных станций сохранилось в землях Восточной Империи. - Подошедшая леди Мария бросила в кострище срубленную ветку, принялась вытряхивать из волос древесный мусор. - Новых не строят - технически это возможно, однако слишком дорого.
- Здесь, на западе, порталы разрушали намеренно. - Армандо решил щегольнуть скромными знаниями, которые он почерпнул вовсе не из книг, а из болтовни за выпивкой. Впрочем, умные вещи за бокалом вина ему рассказывала по большей части Виттория, имевшая учёный титул, так что эти беседы можно было считать частными уроками. - Когда Древний Дерт посыпался осколками, никому не хотелось иметь у себя под боком дверь во владения соседа-узурпатора, пусть даже армию через неё не протащить. Арки порталов ломали, их блоки с глифами разбивали в пыль молотами, топили в море, закапывали в землю...
- Карлон, ты чувствуешь здесь магию? - зачем-то понизив голос, спросила капитан. Сорванный листок она зажала в кулаке.
- Нет. - Чернобородый мэтр отрицательно мотнул подбородком. - За столько веков ничего не осталось. Даже камни забыли...
Ночь выдалась спокойной, но Армандо не спалось. Отряд обошёлся без палаток, и, лёжа под тёплым одеялом, бывший королевский пристав смотрел то на звёзды, то на гаснущий костёр, слушал ровное дыхание спящих и тихие шаги часового, обходящего лагерь. Уснуть дону мешало отнюдь не волнение. Напротив - он ощущал себя спокойно, как никогда прежде. И это... было неправильно. Желая доброй ночи имперцам, Армандо поймал себя на том, что думает о них как о товарищах. Не о временных попутчиках или полезных союзниках. Именно о товарищах. Друзьях. Пока с де Горацо были его настоящие друзья, Готех и Минерва, он держался наособицу от всех остальных. Теперь же... Это было слабостью, наверное. Человек не может пережить столько невзгод без поддержки. Ему нужны друзья, близкие, готовые подставить плечо. Сочувствие чужаков всегда воспринимается как пустая формальность, вроде соболезнований на похоронах незнакомого человека. И Армандо, едва оправившись от шока, невольно начал искать людей, способных занять место потерянных близких. Благо имперцы оказались добры к нему. В этом имелась своя логика, как почти в любых действиях, которые человек предпринимает неосознанно, но всё же дону де Горацо стало стыдно. Снедаемый чувством вины, он ворочался на лежанке, пока диск луны полз по небесному бархату над руинами. Когда на стражу заступила леди Мария, Армандо даже хотел встать и попросить её сварить сонный отвар, однако передумал - из совершенно глупого детского упрямства. Так после завтрака он и взобрался в седло - сонный, измученный, с опухшими красными глазами. Как назло, выспавшаяся впервые за трое суток Вэлрия болтала без умолку и фонтанировала энергией, отчего симпатия дона к ней стремительно угасла...