— Да, — сказал Валанир. — Я хочу, чтобы ты была во главе.
* * *
Днями Лин и Марлен сидели над картами дворца, что он нарисовал, тайные туннели, что вели к комнате лорда Геррарда. Лин была поражена его памятью и тем, как он умно раскрыл эти тайны Короны.
— Мне было скучно, — сказал он, пожав плечами, когда она сказала об этом, но она не поверила.
Даже Марлен не нашел комнату, что Рианна Гелван видела на Пути. Тайную комнату Никона Геррарда с алтарем из костей, где он проводил гадания и убийство.
Они с Рианной поговорили немного после смерти Дариена, в вечер перед прибытием в Тамриллин. Они ночевали в северных лесах, где их количество не заметили бы. Они собирались отправиться в столицу через портал утром. Эта трата сил была бы огромной для одного поэта, но их собралось две сотни, и вместе они смогли бы это. Возник напряженный миг, когда Марлен Хамбрелэй и Пиет Абарда встретились в лагере, но Марлен скованно ушел от насмешек Пиета в другую часть лагеря с Мариллой на его руке. Лин отвела потом Пиета в сторону и сказала, что ждала от него, хоть он и был «змеем».
Змей будет в первом ряду. Он погибнет скорее всего.
Это беспокоило Лин меньше всего в те дни. Сдерживать напряжение между мастерами Академии и пылкими юными искателями было головной болью. Планы стратегии и попытки помешать поэтам убить друг друга не оставляли Лин времени на сон. Валанир Окун даже приходил к ней и заставлял поесть.
И в ночь перед боем она наткнулась на Рианну, сидящую одиноко у одного из костров. Девушке понравилась мужская одежда, что заманчиво подчеркивала ее фигуру, чего не было у Лин. На ее голове был цветной шлир, что Валанир Окун взял из Кахиши.
Ее лицо стало удивительно уязвимым при виде Лин, что было видно даже в свете огня.
— Лин… ты избегаешь меня?
Лин опешила, а потом поняла причину вопроса.
— Конечно, нет, — сказала она и села с Рианной у костра. Но с другой стороны, а не рядом. — Я… боялась, что ты меня ненавидишь. За то, что с тобой случилось.
Рианна покачала головой.
— Ты пыталась меня защитить, — сказала она. — Ты не знала, откуда придет опасность. Не могла знать.
— Мне так жаль насчет Дариена.
— Он был красивым, да? — огонь плясал в глазах Рианны. — На Пути я поняла, что не знала Дариена. Он был красивым и не моим. И он не знал меня. Даже я себя не знала. Или он знал, а я изменилась.
— Но ты любишь Неда, — сказала Лин. Нед Альтерра сильно помог ей за эти недели, учил поэтов владеть оружием, на всякий случай. Она надеялась, что до мечей не дойдет, но не хотела посылать необученных людей против стражи.
Рианна сверкнула улыбкой в темноте.
— Да.
Лин не знала, что толкнуло ее, наверное, спокойствие ночи и память о Дариене Элдемуре, потрясение, что после всего произошедшего в мире еще была любовь. Она склонилась и поцеловала лоб Рианны, глаза жгло.
— Трое благословят вас обоих.
* * *
На рассвете Марлен Хамбрелэй оказался в круге поющих Пророков, их голоса сплетались невидимой сетью вокруг него. Когда-то он запел бы с ними, добавил бы свой знаменитый голос для их ответа. Ему всегда было важно мнение других, впечатлил ли их его талант. Теперь он стоял тихо в круге. Он видел за кругом Лин Амаристот и Рианну Гелван, они стояли вместе и наблюдали. Лин обвивала девушку рукой, словно закрывала от него.
В стороне стояла Марилла с каменным лицом. После Пути она почти не говорила с ним. Она сжимала его ладонь, когда они были вместе, не крепко, но переплетала пальцы с его.
Валанир Окун был в круге Пророков. Они пели, облаченные в серые мантии, и Марлен не знал их, понимал лишь, что некоторые были его наставниками. Валанир шагнул в круг и опустил ладонь на плечо Марлена. Уставший и испуганный Марлен позволил это.
— Ты показал смелость в последние дни, — сказал Валанир.
Марлен пожал плечами.
— Поздно.
— Как только мы снимем скрытие, Никон Геррард получит тебя.
— Мы на это ведь и рассчитываем? — сказал Марлен.
Пророк пронзил Марлена взглядом, вызывая страх. Он смотрел с сожалением.
— Да.
* * *
Они услышали крики, поднимаясь по ступеням прохода, что, согласно карте Марлена, вел к комнате Никона Геррарда. Лин услышала стук сзади и крики боли, стражи напали на поэтов в конце. Ее армия искателей за дни овладела простым напевом обезоруживания, и не все выстоят.
Горе охватило ее, но она шла к крикам. В сердце она проклинала Валанира Окуна, который бежал рядом с ней, за то, что он поставил ее во главе.
Они ворвались в комнату и увидели кошмар. Тело Никона Геррарда лежало на полу, впавшее, словно внутренности вырезали. Его лицо было вытянуто в вое, глаза были пустыми глазницами.