Рядом с пустым телом придворного поэта лежал Марлен Хамбрелэй. Но Лин сразу увидела фигуру над Марленом, черную, словно из пустоты, края размывались как дым. Лицо повернулось к Лин и было белой маской с голубыми огнями вместо глаз.
— Держись! — сказала она, чтобы отвлечь существо, Валанир вбежал рядом с ней.
Нед и Рианна бросились к углу, где жался король. Они пробрались раньше как слуги. Рианна обвила рукой шею Гаральда и сказала:
— Отзывай стражу, или я тебя убью.
Лин и Валанир взялись за руки. Существо перед ними бросилось, и Лин подняла нож с криком, но оно повернуло к Неду. Через миг горло Неда было разрезано, и он оказался на полу. Существо, что было Никоном Геррардом, схватило нож Неда и начало петь чары над растущей лужей крови из раны, растекающейся на ковре. Визг Рианны заполнил комнату.
Сердце Лин сжалось.
— Валанир, сейчас.
Он выглядел хищно, скалил зубы.
— Готова?
Словно в ответ, комната пропала вокруг них.
* * *
— Я боюсь, — признался ей Валанир Окун в одну из ночей в лесу в редкий миг тишины. Они сидели через расстояние, ее гнев трепетал между ними.
— Конечно, — сказала она. — Как и все мы.
— Не Никона Геррарда, — сказал он. Не осталось очаровательного нарушителя, которого она знала в Тамриллине. Теперь его слова были тяжелыми. — Из-за победы. Доступ к силе… я работал для этого больше половины жизни. Но теперь я понимаю… магия меняет тебя. И нас не будут вести Пророки. Это невероятно изменит нас.
Она подавила гнев и сказала:
— Знаю, — где-то в ее голове пел Эдриен с тоской. — У меня это уже началось.
* * *
Они были в пустоте, как казалось Лин. Ни света, ни тьмы, только черная башня с огненными глазами, лайлан рос с каждым мигом перед ними. Валанир держался за ее руку рядом. Она взглянула на него на миг, это ее потрясло: его лицо было юным, волосы — рыже-золотыми. Лунный опал и метка Пророка ослепительно сияли.
Пробуждение. Она повернулась к тому, что было перед ними.
И она увидела кольцо людей в сером, они держались за руки и были словно за туманом вдали. Пророки стояли за вратами Тамриллина, их магия соединилась с ней и Валаниром Окуном, их песня заполняла пустоту места между мирами.
Валанир Окун поднял руку, свет вокруг него стал сильнее, его лицо было открытым. Его голос соединился с мелодией, идущей из Лин, от людей, окружавших их.
Тьма пронзила воздух. Портал. Лайлан направлялся к Валаниру, Лин увидела, что его тело тянет к пустоте, что они открыли.
Ночного духа нельзя было убить. Но без тела его можно было прогнать в Другой мир. Так они поняли по записям Пророков. Они рассчитывали на это.
Лайлан потянулся к Валаниру Окуну, тьма окутала Пророка. Лин услышала его крик из облака.
— Нет! Я держу вас! — закричала Лин и потрясенно ощутила, что могла прогнать лайлана с силой, что собралась в ней. Он отступил, его потянуло в портал.
Валанир рухнул на нее, но крепко сжимал руку.
— Еще раз, — выдохнул он, и они закричали от агонии. Они слышали крики Пророков вокруг, удивленных жуткой силой того, что требовала новая магия, чтобы отогнать тьму.
И тут лайлан завизжал и пропал в портале, что закрылся за ним. Лин и Валанир вдохнули, чтобы подавить боль в себе, дворец стал прежним. Пророки растаяли. Рианна держала истекающего Неда в руках, король дрожал и рыдал в углу рядом с телами придворного поэта и Марлена на полу.
ГЛАВА 37
Она была одна в коридоре с множеством дверей, а свет лился словно отовсюду и ниоткуда. Она тихо шла по полу, который был то паркетом, то ковром, словно Лин была сразу в нескольких местах. Может, это был ее сон. Она слышала, но не было ни женского голоса, ни старой песни.
Длинный коридор был ее, как и всегда.
Лишь путь вперед, она знала, что это значило. Она повернула ручку ближайшей двери и открыла за ней свет золотого летнего солнца. Она стояла на зеленом лугу, где росла лаванда среди шалфея и розмарина. Их смешанный запах доносился до нее с ветром. Ее окружали волны зелени без конца. Коридор пропал.
Ребенок бежал к ней: маленькая девочка, ее золотые кудри прыгали вокруг розовых щек. Она хихикала, Лин увидела знакомый овал лица и голубы глаза. Девочка остановилась, не добежав до Лин, и вдруг оглянулась. Издалека шла фигура по траве, медленнее, но махала. Лира блеснула золотом на солнце.
Девочка рассмеялась, прыгнула в одуванчики и пропала. И ее больше не было, ни трава, ни одуванчики не покачнулись.