— Вы полагаете, что с нами происходит то же, что и на Земле во время Великого Голода? У людей просто не осталось надежды на будущее, чтобы заводить семью?
И снова тяжелый вздох.
— Слишком много несчастий, слишком часты крушения, слишком много поражений, Симус, даже для такого маленького экипажа с Тары.
Она говорила медленно, тяжело, словно на ее плечи взвалили печали сразу всех паломников.
— А если мы не высадимся?.. — спросил О’Нейл.
Черт побери, конечно я смогу. Но почему она все время что-то недоговаривает?
Дейдра улыбнулась.
— Тогда этого не произойдет, и странствие будет продолжаться.
Она отпустила его взмахом руки.
— Все, Симус О’Нейл. С тобой все. Пока я не получу от тебя хороших известий, я больше ничего не смогу добавить.
Подготовка началась. Монах-психолог приготовил микстуру из лекарств и легенду О’Нейла на Зилонге, как безобидного странствующего космического менестреля. Эта роль хорошо подходила Симусу, и вероятность того, что зилонгцы разрушат защиту, специалисты оценили шестью процентами. Защита внесла коррективы и в его внешность. Теперь он выглядел, как в бытность студентом-антропологом Тарского Университета до исключения за чрезмерные возлияния («А кто из нас не пил?» — возразил тогда О’Нейл).
Аббат спел прощальную мессу. Это было удивительно трогательно. Если бы у них не было надежды на его возвращение, сама Настоятельница приняла бы участие в «прощальном ритуале». Если бы его шансы были высоки, то чествование проводил бы помощник Аббата.
Поскольку пел Аббат, шансы были средние.
После Мессы он подошел к Ее Милости.
— Я не теряю надежды получить ваше последнее благословение до отправления. Уверен, что это не повредит.
Он преклонил колено, чтобы поцеловать Кельтский крест у нее в руке.
Она обняла его голову.
— Иди с Богом, О’Нейл. Возвращайся назад целым и невредимым.
Это было торжественным благословением. Благостное прикосновение этих рук пронзило все его существо. Он был преисполнен светом, теплом, избытком любви.
Удивительно, что Настоятельница чувствовала такую любовь к нему.
А что, собственно, удивительного? Она была женщиной, а он был для нее ребенком.
Ведь он тоже любил ее. Как мать. Почти…
В ее глазах застыли слезы. Это было потрясающе. Ведь сентиментальностью их Капитан не отличалась.
На мгновение показалось, что это оплакивание. Комок подступил к горлу.
Хеннеси, его второй помощник, ждал вместе с женой у компрессионной камеры, ведущей к миниатюрному космическому кораблю.
Прекрасно, парень. Твой лучший друг женился на твоей девушке, и теперь они вместе провожают тебя.
Он пожал руку Фергусу, крепко обнял Тэсси. «Я уверен, детка, ты сделала правильный выбор. Никогда не жалей об этом». Пройдя по длинным коридорам камеры, О’Нейл подумал, что Тэсси, должно быть, действительно права.
Ну кто бы послал сентиментального Хеннеси на такое дикое задание?
Он прошел мимо большой группы транспортных судов — «Кевин Барри», «Томас Патрик» и «Даниэль Р. Монихан», миновал тренировочное судно «Неппа Тенди», шаттл Аббата «Майкл Коллинз», крейсерские суда «Бернард Дельвин», «Имон Кази» и «Джон Г.Кеннеди».
В самом центре камеры швартовался его потрепанный «Имон де Валери». Уверяли, что это корабль для межзвездных перелетов. В действительности же это было расшатанное непредсказуемое корыто, растратившее себя, как и его пилот.
В переговорном устройстве слышался звон колоколов, зовущих на вечернюю молитву. Он задраил люк корабля. Перед тем, как он нажал на кнопку старта, Потрадж пожелал ему бесстрастным механическим голосом:
— Да пребудет с тобой Бог, Симус О’Нейл.
В ответ на это Симус задал несколько конкретных непристойных вопросов о его предках.
И чтобы лишить старого болтуна возможности ответить, отключил коммуникационный ввод.
3
О’Нейл с трудом карабкался из глубокой пропасти. Сознание возвращалось к нему. Зилонгцы, тряся и подбрасывая, несли его по джунглям. Они явно недооценивали его способности перемещаться самостоятельно. Он почти пожалел, что сознание вернулось, так как был в жару, в испарине, с пересохшей глоткой.
Неровная дорога причиняла страдание. Все же, он решил не открывать глаза и начал «считывать» окружающую обстановку — посылал в душе проклятия всем им, столпившимся в Ее тронной комнате.
С заметными усилиями и множеством отрывистых команд, подаваемых докторшей, они внесли его в небольшое транспортире судно.
Оно, со свистом рассекая воздух, перемещалось над джунглями, потом над каким-то широким водоемом — озером или рекой — он не успел «рассмотреть». По-видимому, его голова покоилась у нее на коленях, что само по себе было бы вполне утешительно, но не в такой ситуации.
Джунгли кишели жизнью: крейтоновскими «пищевыми цепочками». Было множество существ, совершенно неизвестных Симусу. Но встречались среди них и огромные медведи, подозрительного вида средних размеров динозавры, стада мастодонтов, какие-то удивительные кошки, очень напоминающие саблезубых тигров с картинок.
Словно кто-то, забрав их с Земли, разместил всех вместе и совершенно забыл об их существовании. У Симуса было впечатление, что это самое сердце джунглей. Наиболее дикие животные держались на расстоянии. А, кроме того, его захватчики совершенно оцепенели от страха и явно торопились покинуть это место.
Затем они пересекли интенсивно возделанную равнину, часть которой занимали огромные стада крупного рогатого скота с густой шерстью.
Будучи продуктом цивилизации, в старинных сагах которой воспевались захватнические набеги на стада, Симус смело смотрел в глаза этого рода «опасности». Но он был слишком разбит и утомлен, чтобы получать удовольствие от подобных встреч.
Представлены были два или три типа сельскохозяйственных культур, которые обрабатывали роботы и человеческие существа (или похожие на людей), управляющие техникой.