Он кивнул и, наконец, почувствовал свободу.
– Но на обед вы останетесь, – велел Саймак со всей авторитетностью. – Будут перепёлки под черничным соусом, как ты заказывала. Ах да, – обернувшись, он бросил короткий, но максимально угрожающий взгляд на гостью, – если с ней что-нибудь случится…
С потолка свисали фонари на толстых цепях. Проходя сквозь медную ажурную паутинку, свет делился на пятнышки: они гуляли по стенам, потолку и притворялись достаточным освещением, но в зале всё равно было темно. Джек вытянул шею, скосил взгляд и поймал на кончик носа пятнышко в форме звезды.
В центре зала возвышался трон на пьедестале из цельного куска красного мрамора. Едва ли кто-нибудь из знакомых Джеку королей решился бы на него сесть: спинка трона представляла собой раскрытые железные крылья – казалось, между ними сейчас появится птичья голова и выклюет сидящему глаза.
Сейчас трон пустовал. Морн, верховный судья восьми провинций, расхаживал перед ним – кружил, что тот ворон под крышей башни. Полы его длинной мантии развевались в такт шагам и дыханию всех присутствующих.
По пути сюда Джек не пытался представить себе верховного судью, но если бы дал волю фантазии, то наверняка вообразил бы его иначе. На фоне разодетых женихов, десятка советников в сиреневых халатах и даже стражников, чьи ножны и нагрудники сверкали золотом, Морн смотрелся тёмным пятном. Его чёрные, с редкой проседью волосы были не по моде коротко подстрижены – так, что их край идеально совпадал с окантовкой высокого стоячего воротника. Никаких переливчатых тканей, бусин или камней. Верховный судья носил одно лишь украшение: свой статус. Носил непринуждённо, воздерживаясь от горделивой выправки и вздёрнутого подбородка.
– Это отец принцессы? – шёпотом спросил Джек стоящего рядом Гленда.
– Её дядя, – ответил тот ещё тише. – Знаешь, как в той старой шутке: кем выгоднее всего родиться?
– Кем?
– Братом короля.
Шутку Джек не понял, но решил запомнить её для Саймака. А пока он пытался разгадать настроение верховного судьи, которому уже поведали основные новости. В Тартесс прибыли двое предположительно мирно настроенных северян, их третьего друга похитил сначала фуок, а потом странники – тоже предположительно. Огненная птица встретила чужестранцев не слишком гостеприимно, потому что кто-то разорил её жилище и уничтожил будущее потомство. Предположительно. А ещё претенденты в принцессины женихи как-то вяло боролись за неё и не смогли добыть трофей.
Морн слушал молча – похоже, никакое из донесений его не расстроило.
– В команде появился новый игрок, – хихикнула Фред.
– Помолчи, – шикнул на неё Джек.
– А что, женитесь на принцессе, станете здесь жить и править. Вполне возможно, что она даже не страшная, хотя не факт.
Советники перешёптывались: кто-то явно отклонялся и прикладывал ладонь ко рту, другие украдкой косились на соседей и прятали шевеления губ за покашливанием. Слухи. Домыслы… Сейчас только бросить клубок – он покатится, а шерстяная нить нацепляет в пути самого разного вида мусор.
Женихи тоже переговаривались, пока Ферим не решил высказаться за всех:
– Когда нам поведают суть следующего испытания?
Он склонил голову в почтительном поклоне.
Морн остановился перед троном и повернулся к гостям лицом, однако отвечать пока не торопился – будто знал, что эта реплика не последняя.
– А стоит ли? – подхватил Иларт. – Не сочтите за дерзость, но чего ради нам тратить силы на бессмысленные задания? Вернее будет познакомиться с принцессой.
Последняя фраза прозвучала слишком утвердительно. Иларт спохватился и сыграл вопросительную ноту движением бровей.
– Это давняя традиция, не мы её придумали, – ответил один из сиреневых халатов по правую руку от трона. Он был стар, сгорблен – возможно, три массивных медальона тянули вниз его морщинистую шею.
– Но принцесса Эрисфея должна полюбить своего избранника, – не сдавался Иларт. – Как же ей сделать это, не встречаясь с ним?
Его медлительная манера и раньше выдавала нелюбовь к лишним тяготам. Уверенный в своей привлекательности (вполне заслуженно) и положении (родство с одним из присутствующих в зале членов совета), Иларт фер-Фарах предпочёл бы очаровать невесту с первого взгляда и покидать дворец лишь в случае крайней необходимости.
Джек уже набросал подобные характеристики для всех своих новых знакомых, и теперь ему хотелось не только удовлетворить самые естественные потребности, но и срочно всё записать – словно магия этого мира как-то подпитывала медальон рассказчика и требовала от его хозяина больше новых историй.