– Извините, что потревожила вас, миссис Ратход. Вы ведь миссис Ратход?
Я с секунду колебалась, хотя британская администрация давно уже перестала выслеживать бунтовщиков.
– Да, – ответила я.
Она протянула мне руку. Меня обучали тому, как следует вести себя с англичанами. Она ждет, что я пожму ей руку.
– Эмма Пеннивелл, – представилась девушка.
Я предположила, что имею дело с очередной репортершей, которую интересует, что же случилось с богатствами после смерти рани, но вместо этого она сказала:
– Шестьдесят пять лет назад мой дедушка сопровождал вас в Лондон. Его звали Уилкс. Ему бы хотелось снова с вами увидеться и поговорить.
Несколько секунд я размышляла над тем, что услышала, а затем отрицательно покачала головой.
– Извините, но то все осталось в другой жизни. – Взяв Раши за руку, я направилась к поезду. – Я родилась в другой Индии.
– Именно поэтому я к вам и обратилась. – Заметив мое равнодушие, девушка заговорила напористее: – Мой дед – издатель. Его интересуют воспоминания людей, живущих в колониях. Он хотел бы опубликовать историю вашей жизни. Я знаю, что у вас поезд…
Я остановилась и попыталась объяснить девушке, что в моем прошлом хватает такого, о чем у меня нет ни малейшего желания вспоминать, но мисс Пеннивелл даже не потрудилась выглядеть шокированной.
– Все мы порой совершаем такое, о чем предпочли бы забыть, но упускаем из виду, что, лишь пролив на случившееся свет, мы в состоянии избавиться от терзающих нас демонов.
Я рассмеялась. Мисс Пеннивелл не могла быть старше двадцати двух лет. Что она вообще может знать о демонах?
– Мисс Пеннивелл, я не вижу смысла в подобного рода воспоминаниях.
– Разве вам не жаль того, как британцы изменили вашу страну?
– Кое-что изменилось в лучшую сторону, – сказала я, надеясь побыстрее закончить нашу беседу, – например, этот вокзал. Без англичан его бы ни за что не построили.
– А как насчет разрушенных храмов?
Я постаралась сохранить бесстрастное выражение на лице. Не следует ей знать, как часто я об этом размышляю.
– Пожалуйста, подумайте о моем предложении, – сказала девушка, протягивая мне визитку. – Ваш рассказ может убедить британцев в том, что индийские традиции уникальны. Возможно, сам король Англии прочтет ваши мемуары и решит, что ваша рани была права, что она не была мятежной королевой, как называют ее в Англии, а истинной королевой, которая взяла в руки меч, чтобы защитить свой народ от строителей империи. В этом она была похожа на вас, миссис Ратход.
Я понимала, что девушка хочет поймать меня на наживку, но приняла у нее из рук визитную карточку. После двух месяцев переписки мисс Пеннивелл удалось переубедить меня.
Раши говорит, что я очень храбрая, если осмелилась написать о прошлом, но мне кажется, что в душе она считает меня глупой. В конце концов, мои воспоминания совсем не похожи на распахнутые двери, ведущие в дом другого человека, скорее они подобны выбитым окнам, а хозяйка пытается объяснить всем желающим, какой ущерб был нанесен. Я прекрасно осознаю это обстоятельство. Я пишу не только ради себя, но и ради Индии.
В доме витают ароматы гарам масала[6] и кориандра. Раши занимается в кухне стряпней. Я, пожалуй, начну писать прямо сейчас, пока утренняя прохлада не сменилась дневным зноем, когда единственное, чего хочешь, – это вздремнуть. Но я продолжаю смотреть на моих друзей, обтянутых старой кожей, такой же морщинистой и знакомой, как кожа моих собственных рук. Когда я закончу писать воспоминания, я избавлюсь от дневников. Я понесу их к Гангу во время васанта наваратри[7], когда все пускают свои старые календари плыть по течению реки. Пускай богиня реки решает, правильно ли я поступила, должно ли то, что случилось с моей сестрой и самой храброй из княгинь Индии, по-прежнему камнем лежать на моем старушечьем сердце.
Старательно выводя буквы, я написала адрес:
Мисс Эмме Пеннивелл
«Раутледж-энд-Кеган Пол Паблишерс»,
Лондон, Англия
Затем я некоторое время смотрела на кремово-красный конверт. Он большой. Он и должен быть таким, если я хочу запихнуть в его жадно раскрытый рот все обстоятельства моей жизни, чтобы он проглотил все те воспоминания, которые, как считает мисс Пеннивелл, могут помочь королю Англии править нашей страной лучше, чем делала его матушка. Кто знает? Если два брата из Америки построили машину, которая может летать в небе[8], почему бы деревенской старушке не написать книгу, которая попадет в руки к королю?
8
Братья Уилбур и Орвилл Райт – два американца, за которыми признается приоритет изобретения и постройки первого в мире самолета, способного к полету, а также совершение первого управляемого полета на аппарате тяжелее воздуха с двигателем 17 декабря 1903 года.