Одним словом, нарушили на параде всю логику. И ради чего?
3
Во всей мировой научной литературе я нашел только два объяснения.
Вернее — две неудачные попытки объяснения.
Первое «объяснение»: Сталин не мог ездить на коне.
Очень убедительно.
Но и Гитлер на коне не ездил. Парады он любил, но парадов на коне не принимал. У него для этого был «мерседес». Сам Гитлер считал, что появиться ему на коне перед войсками — означает поставить себя в смешное положение (Генри Пикер. Застольные разговоры Гитлера. Запись от 4 июля 1942 г.).
Чтобы не попасть в смешную ситуацию, Гитлер отменил старую традицию и ввел новую. Двадцатый век тем и знаменит, что во все предыдущие века и тысячелетия люди воевали на лошадях, а в двадцатом пересели на машины. Потому и парады стали принимать не на белых жеребцах, а на машинах.
Черчилля на скакуне я тоже представить не могу.
Просмотрел тысячи метров кинохроники, но и де Голля на скакуне не обнаружил.
А Рузвельт был парализован. Так вот, Рузвельт объезжал войска на армейском джипе, и де Голль тоже, и у Черчилля было что-то наподобие.
У нас в те времена по традиции командующий парадом выезжал на коне. Для Парада Победы решили: командующий парадом — на вороном жеребце, принимающий парад — на белом. Но ради особого случая традицией можно было пренебречь, вернее — начать новую традицию и вложить в нее горделивое содержание: вступили в войну на лошадях, завершили на машинах.
А было, что показать. Сталин мог бы появиться на Красной площади не на белом скакуне, а на танке ИС-2, т.е. на танке «Иосиф Сталин», на танке, которому не было равных в мире. На танке, который во время испытаний с дистанции в тысячу пятьсот метров проломал своим бронебойным снарядом лобовую броню «Пантеры», далее снаряд, имея избыток энергии, прошил трансмиссию, броневую стенку боевого отделения, двигатель, но и после того его энергия была столь огромна, что он сорвал заднюю броневую стенку корпуса по линии сварных швов и отбросил ее на несколько метров. А ведь они с «Пантерой» из одной весовой категории (ИС-2 — 46 тонн, «Пантера» — 45), но снаряд «Пантеры» с такой дистанции лобовую броню танка ИС-2 не брал. И снаряды «Тигра» (вес 56 тонн) и «Тигра-Б» (вес 67 тонн) с такой дистанции пробить ИС-2 не могли, а ИС-2 их брал с полутора тысяч метров. Так отчего бы Сталину не появиться на Параде Победы на таком танке? Какая символика: Иосиф Сталин на лучшем в мире танке «Иосиф Сталин»!
А кроме ИС-2 уже был на вооружении советских войск красавец ИС-3. Его показали союзникам на параде в Берлине. ИС-3 долгие годы служил образцом для многочисленных зарубежных подражаний. Он был не только самым мощным танком своего времени, он был эстетически прекрасен. Спустя пятьдесят лет ни одному танку в мире с ним не сравниться в изяществе форм. Вот бы на чем появиться на Красной площади! А уж поэты и журналисты нашли бы метафоры и воспели…
А можно было и на трофейном «мерседесе» выехать. Так во всем мире издавна заведено: взял в бою конягу из-под супостата — и красуйся. А тут из-под самого Гитлера «мерседес» вырвали. Отчего не красоваться?
Опять же те, которые со скрипучими перьями, в газетах объяснили бы символическое значение сталинского поступка. А можно было советским конструкторам заказать лимузин. Для Потсдамской конференции, к примеру, потребовался необычных размеров круглый стол. Его в 24 часа лучшие конструкторы сконструировали, золотые руки наших мастеров сработали, отшлифовали, положили грунт, высушили, отполировали, выкрасили, высушили, еще раз отполировали, разобрали, не прошло суток — а столик уж в самолете летит прямо в Потсдам. И лимузин не проблема. Если для товарища Сталина.
А можно было бы и в простом армейском газике появиться. Просто и скромно, как сталинская солдатская шинель. Скромность Сталина украшала.
И не только Сталина.
Но нет. Не появился товарищ Сталин ни на танке, ни на джипе, ни на лимузине. А появился вместо него Маршал Советского Союза Г.К.Жуков на великолепном белом жеребце по кличке Кумир.
4
Второе «объяснение»: народ так любил Жукова, ну уж так любил, что Сталин уступил Жукову почетное право.
Эта версия имеет вариацию: Жуков был таким великим полководцем, ну уж таким великим, что Сталин признал его превосходство над собой и…
Некто Карем Раш на страницах «Военно-исторического журнала» это выразил так: «..Но Сталин почувствовал его первородную жизненную силу и уступил ему Парад 1945 года» (1989, N 8. С. 7).
Опять же — достойное объяснение.
Правда, в товарище Фрунзе товарищ Сталин тоже чувствовал первородную жизненную силу. И повелел товарища Фрунзе зарезать.
Избыток первородной силы явно чувствовался и в товарище Тухачевском. Известно, что с Тухачевским приключилось.
А в товарище Троцком первородная жизненная сила клокотала. Что же, место ему свое уступать? Не выйдет: ледорубом по черепу товарищу Троцкому досталось…
На войне Жуков Сталину был нужен, а после войны — зачем?
И с любовью народной проблем не могло возникнуть. Наш народ любит того, кого прикажут. Вот, например, товарищ Берия тоже был глубоко любим нашим народом. Посмеет ли кто сказать, что Лаврентия Павловича мы меньше любили? А до него наш народ до полного безумия любил товарища Ежова. И Кирова страсть как любили. А Тухачевского любили дважды, Первый раз по приказу любили. Потом товарища Тухачевского шлепнули и приказали разлюбить. Разлюбили. А потом снова поступил приказ любить. И любят. И никому не объяснишь, что был Тухачевский палачом и убийцей, а в вопросах стратегии разбирался слабо, вернее — никак не разбирался. Чтобы это понять, надо просто прочитать два тома «сочинений» этого самого Стукачевского. Но томов не читают. Любят, не читая. Пойди кому скажи, что Тухачевский был авантюристом, карьеристом, трусом, что «гениальные» его творения годились только в качестве пособия на уроках политграмоты, а на большее не тянут и не тянули, что его предложения по перевооружению армии — чистый бред. Скажи такое — горло порвут, ибо любят.
Так что любим того, кого прикажут, и сила нашей любви задается централизованно — властная рука в любой момент может силу народной любви убавить или добавить.
Не знаю, как народ любил Жукова, но на следующий после парада год Сталин загнал народного любимца командовать провинциальным округом в Одессу, а потом еще дальше — на Урал, и держал там товарищ Сталин товарища Жукова без намерения выпускать. И пока была у Сталина власть, Жуков сидел в уральской ссылке, как сверчок за печкой. И народ не восстал. Причиной опалы Жукова было как раз нежелание Сталина делиться славой с ближайшими своими помощниками по войне. И оказался в застенке командующий ВВС Главный маршал авиации А.А.Новиков. Попал под неправедный «суд чести», был разжалован и понижен в должности Нарком ВМФ адмирал флота Н.Г.Кузнецов, полетели со своих постов командующий артиллерией Красной Армии Главный маршал артиллерии Н.Н.Воронов и еще многие-многие. Не только погоны с плеч генеральских летели, но и головы… После войны пошли под топор С.А.Худяков, Г.И.Кулик, В.Н.Гордов, Ф.Т.Рыбальченко и другие.
Самого Жукова сняли с формулировкой: «…утеряв всякую скромность… приписывал себе разработку и проведение всех основных операций, включая и те операции, к которым он не имел никакого отношения». Сам Сталин это и подписал (приказ Министра Вооруженных Сил Союза ССР N 009 от 9 июня 1946 г. ВИЖ. 1993. N 5. С. 27).
И этим дело вовсе не завершилось. Товарищ Сталин метил дальше. Вот рассказ генерал-лейтенанта К.С.Телегина, который прошел с Жуковым почти всю войну: «Я был арестован без предъявления ордера и доставлен в Москву, во внутреннюю тюрьму МГБ. Здесь с меня содрали мою одежду, часы и пр., одели в рваное, вонючее солдатское обмундирование, вырвали золотые коронки вместе с зубами… Оскорбляли и издевались, следователи и руководство МГБ требовали от меня показаний о „заговоре“, якобы возглавлявшемся Жуковым Г.К., Серовым И.А. и мною, дав понять, что они тоже арестованы… у меня были вырваны куски мяса (свидетельства этому у меня на теле)… меня били головой о стену… сидеть я не мог, в течение полугода я мог только стоять на коленях у стены, прислонившись к ней головой… Я даже забыл, что у меня есть семья, забыл имена детей и жены…» И т.д.