Орочимару врал, когда говорил в день нашей встречи, что человек способен измениться в лучшую сторону. Такая тварь скорее отравится собственным ядом, нежели станет человеком. Его просто держит за яйца Хирузен, не давая творить всё что вздумается. Плечо резко укололо болью и, приподняв рукав футболки, я увидела на нём странный символ - маленький череп без нижней челюсти. Где-то внутри медленно начала зарождаться паника, а тело уже била крупная дрожь. Раз он всё согласовал с начальством, значит Цунаде-чан...
- Я просто уничтожу твоё тело.
========== Часть II. Пролог - "Подарок" ==========
Хлюп! Звеньк! Хлюп! Звеньк!
Звонкое эхо отражалось от стен, теряясь в глубинах хорошо освещённых коридоров.
Очередной рык с глухим стоном боли. Рык не дикого зверя, но человека.
- Ррааааааааааагрх! Мать твою, ты что, ирьенин биджева, даже боль убрать не можешь?
Робкий девичий голос что-то залепетал тихо и невнятно в ответ, пока руки продолжали выполнять странную и одновременно жуткую процедуру.
Хлюп! Звеньк! Хлюп! Бдзынь!
Самый крупный и последний штырь наконец был вытащен и тело тут же обмякло, едва не стукнувшись сухой, с торчащими рёбрами грудью об жёсткий матрас. Заботливые женские руки подхватили сорок килограмм костей и кожи, аккуратно оборачивая их слоями бумаги. Обернувшись назад, девушка с пирсингом на лице молча рассмотрела с ног до головы их недавнее "приобретение". Она выглядит бесполезной. Хрупкая, слабая фигурка, девчонка постоянно молчит, хотя и выполняет все приказы.
"Зачем надо было лезть в Коноху и устраивать весь этот фокус с подменой ради неё? Неужели больше нигде нет толковых ирьенинов?"
Громовой голос незамедлительно раздался в её голове, надёжно выгоняя все непрошеные мысли.
"Она очень талантлива и именно её навыки подошли для восстановления моего тела. Ты ведь не хочешь оспорить моё решение и решение нашего лидера, м?"
"Нет, что ты! Ты сделал всё правильно", - она ласково погладила его по голове.
- Ты! Пока что можешь отдохнуть. Если захочешь есть, то столовая по коридору налево до конца. И даже не думай искать отсюда выход.
Женщина вышла из комнаты, а вслед за ней выплыл бумажный кокон с торчащей из него красноволосой головой, засеменила прислуга, которая тащила те самые штыри. Дверь захлопнулась и наступила тишина.
Хотя печати на стенах и фильтровали воздух, делая его чистым и свежим, в носу всё ещё стоял ужасный запах крови и немытого тела. Поморщив носик, девушка сдёрнула с койки постельное бельё, швырнула его на пол и улеглась на голый матрас. Каждый раз когда она засыпала или просто лёжа отдыхала, перед глазами маячил этот дурацкий потолок. Уже практически месяц она не видела солнечного света. Сколько ещё она будет им полезна? Ведь стоит только этому страшному человеку восстановиться, как от неё избавятся - кому нужные лишние свидетели? Но это произойдёт ещё не скоро, на подобное требуются годы, а за такой срок можно что-нибудь придумать. Ох, Ками-сами, когда она вернётся в Коноху, то малявка уже наверняка станет совсем взрослой...
- Интересно как вы там, Эми-чан, Цунаде-сама?
***
Всегда думала, что фуиндзюцу это круто. В своё время великие Узумаки творили настоящее чудо, превращая закорючки на бумаге в могущественные техники. Они настолько всех запугали, что штурмовые отряды других деревень шли с приказом извести всё население под корень, а саму деревню сровнять с землёй. А я, глупая девчонка, теперь сижу и размышляю - как предки Кушины до этого допёрли и почему символы в правильной последовательности и нужном месте обладают такой силой. Я не сильна в науке и физических законах природы, но даже если бы и была, вряд ли их можно переложить на этот мир. Просто бессмысленно размышлять как человек способен надёжно запечатать в своём теле огромный сгусток энергии или порождать с помощью энергии тела и духа стихию, выплёскивая её мощь на окружающих. Да что там говорить о других! Я сама вытворяю такое, от чего учёные на Земле выдрали бы все остатки своих волос на голове. Шутка ли - вырастить дерево буквально из ничего! Но сейчас больше всего голову занимает моя "татуировка", на месте которой АНБУ обычно набивают свои спирали. И пришла к единственному выводу - Цунаде-чан прогнулась под стариканов. Они просто воспользовались её состоянием и вылепили из женщины то, что нужно им, а именно полубессознательную марионетку, через которую можно нести свою Волю Огня в массы. Никогда не имела ничего против Хирузена и Данзо, они просто политики, которые держат Коноху на плаву с применением порой радикальных методов. В сборище убийц и шпионов под названием Конохагакуре иначе и нельзя. Но когда я сама столкнулась с жестокой реальностью, это выбило почву из-под ног. Было обидно до слёз за то, что мне достался в сенсеи этот садист Орочимару, горько за слабость Цунаде, которая столь рьяно играла роль матери и в итоге сдалась беспринципному прагматизму пожилых ветеранов. Я ей поверила, открыла свою душу и оказалась не готова. И всё равно продолжаю их всех оправдывать. Как в голове засело: "Помни всегда, Эми, что нельзя судить людей, не побывав в их шкуре", так и не хочет выходить из головы. Такая глубокая мудрость не для детей, её осознавать должны люди на закате лет, когда за плечами богатый жизненный опыт. Кажется, когда я наконец стану могучей куноичи, ох уж эти фантазии, то буду людей просто помещать в деревянные гробики с торчащими из них головами и сдавать правосудию. Точно ненормальная, по меркам здешних само собой. Меня же всё устраивает и плевала я с высокой колокольни на увещевания, что сражаться надо с желанием убить, не оставлять полуживых врагов за спиной и прочее в этом духе. Вот сами и добивайте.
Вечером того же дня, после демонстрации сил саннина я сидела в углу своей спальни, сжавшись в комочек и бездумно уставившись в одну точку. Здесь было уютно депрессировать, спрятавшись глубоко-глубоко в себе. Что ещё остаётся, когда нет плакательной жилетки, пышущей спасительным теплом? Печать напоминала о себе лишь воспоминанием, которое жгло намного сильнее любой физической боли. Которая кстати тоже была. Пусть это всего лишь синяки и растяжения, но вылечить их теперь некому. Шизуне больше нет, а идти к Хокаге с такой просьбой даже звучит бредово. И не хочется испытывать судьбу, вдруг она меня просто выпроводит. Хотя меня тянет к ней. Потереться щекой, уткнуться как обычно носом в тёплую грудь... Эх, а ведь за год можно было и отвыкнуть от этих нежностей.
После показательной психотерапии Змеюка-сенсей меня торжественно заверил, что фуин не будет вмешиваться в работу организма и системы циркуляции чакры, так что я вскоре к ней привыкну. И всё это будничным тоном, словно он такие десятками за день устанавливает. Может мешать она и не будет, только вот мне теперь жить с мыслью о том, что в любую секунду моё тело может превратиться в кучку пепла. С особым цинизмом Орыч заставил меня выучить серию печатей для активации. Хотя бы успокаивает то, что сделать это могу только я, он и Хирузен с Цунаде. Если наши отношения когда-нибудь и поменяются в лучшую сторону, то я признаю Орочимару как гения педагогики и детского психотерапевта высшей категории, в чём я сильно сомневаюсь.
Нужно себе сделать пометку, что нельзя настолько глубоко погружаться в свои переживания, мало ли кто так заявится. Бери голыми руками, как говориться. По очередному кругу начав костерить Орыча, я даже не заметила, что рядом сидит Итачи и подозрительно молчит. Он бы уже давным давно меня растормошил и как обычно начал извергать словесный поток, щенячьими глазками стреляя в сторону кухни. Наконец освободившись из цепких лап забытья, я взглянула на него и ужаснулась. Меня напугали его глаза, бурлящие гневом, и то, как он смотрел ими на моё "украшение тела". В профессии шиноби не нужно быть особо умным и иметь семи пядей во лбу, чтобы отличить простую татуировку от подобного рода нательных печатей. Он продолжал молчать, неосознанно выделяя своё Ки и требуя объяснений. И я ему всё рассказала, поддавшись лёгкому гипнозу шаринганов. Просто потому что больше некому. Это постепенно освобождало от накопившегося стресса, от которого никакими слезами не избавиться. Но если мне становилось легче, то лицо Учихи мрачнело всё больше. И увидеть, как ближе к концу моей исповеди из его глаз потекла кровь, было действительно жутко. Мелькнула на секунду запоздалая мысль, что всё-таки не стоило вываливать на неподготовленного Итачи столько информации про мои страдания. Не дай Бог с кровавой пеленой перед глазами он пойдёт мстить за свою любовь. Завороженно смотря на чёрные сюрикены в его глазах, я начала медленно отключаться, пока не упала ему на колени. Сознание мягко окутала тьма. Главное, Итачи-кун, не натвори ничего такого, о чём мы будем оба жалеть в последствии. А уж как очухаюсь, то отпою тебя чаем...