Питер кивнул, скорчил ей рожу и обернулся на звук охотничьего рога.
— Будь осторожен! — воскликнула Кейт.
Сын с любопытством взглянул на нее и, пнув в бока пони, бросил:
— Почему ты всегда дрожишь надо мной?
— Потому что я тебя очень люблю, — уже вслед ему крикнула Кейт, — ты единственное, что у меня осталось.
И вот они все умчались — всадники на лошадях и целая стая гончих, — направляясь к открытому полю. Когда они достигли подножия холма, Дэмьен догнал передних всадников. Эти двое охотников непринужденно болтали о том, как убить лису.
— Да уж, давно такого не случалось, — присвистнул главный егерь, — эти чертовы лисы стали такими хитрыми.
На вершине холма Дэмьен оглянулся, пересчитывая наездников. Всего двадцать пять человек, считая Сьюзен и Питера позади всех. Мальчик помахал ему, и Дэмьен отсалютовал в ответ, а затем взглянул на главного егеря, который указывал на подлесок там, внизу, в четверти мили от места, где они сейчас находились. Старик принюхивался к чему-то, как те гончие, свору которых он только что направил вниз с холма. Собаки помчались что есть духу, пригнув к земле морды. Они слились в единое целое, испытывая безудержную радость от того, что вырвались, наконец за пределы своей собачьей конуры.
Пока собаки прочесывали подлесок, всадники — кто терпеливо, кто от возбуждения привстав в стременах — ждали, готовые в любой момент рвануться вслед за собаками. Наконец, тишина была прервана. Гончие залаяли. Главный егерь протрубил в рог и поскакал вниз.
Дэмьен последовал за ним. Остальные всадники помчались вдогонку. Переведя лошадей в галоп, они скоро достигли подлеска и, приблизившись к густой поросли, перешли на шаг.
Дэмьен, завороженный охотой, услышал вдруг сзади крик и звук падения. Он резко обернулся и увидел распростертое на земле, неподвижное тело. Дэмьен с беспокойством переводил взгляд с одного наездника на другого, выискивая глазами Питера. Наконец, кусты раздвинулись, и он заметил мальчика верхом на пони. Тогда он улыбнулся.
Дэмьен первым выследил лисицу. Глаза его сузились, ноздри раздулись от возбуждения. Из горла вырвался сдавленный хрип, и Торн замер на месте, поджидая главного егеря. Мгновение спустя старый егерь издал воинственный клич и припустил свою лошадь сквозь кусты в сторону гончих и огненно-рыжего зверька, мчавшегося впереди через поле.
Дэмьен прижался к лошади и пустился в погоню. Он без труда опередил всех, возглавив кавалькаду. Еще через несколько секунд он догнал свору гончих и, распластавших на своем черном жеребце, очень скоро оставил ее далеко позади.
Остальные охотники восхищенно и с удивлением наблюдали, как мастерски управляет Дэмьен жеребцом, как стремительно мчится тот. Никогда еще не доводилось им видеть, чтобы лошадь этой породы неслась так быстро…
А в Полумиле брат Антонио в бинокль разглядывал эту <цену погони и, довольный происходящим, улыбался.
Монах, прижался спиной к ограде, отделявшей поле от леса. Наконец, он опустил бинокль и сплюнул на землю. Все шло по плану. Дэмьен отделился от всех и находился сейчас в одиночестве. Антонио именно на это и рассчитывал. Конечно, трудно было на сто процентов предвидеть эту возможность, но монах знал наверняка, что все так и случится. Если бы Антонио не был уверен, что это грех, он поставил бы на подобный исход.
Антонио повернулся к серой кобыле, вскочил в седло и поправил на спине ружье, постоянно бившееся о клетку, привязанную к передней луке седла. Лисица внутри клетки огрызнулась и бросилась было на него, но монах не обратил на нее внимания. Он проскакал по лесу добрую сотню ярдов и очутился, наконец, в намеченном местечке. Антонио спешился, отвел лошадь подальше в кусты и привязал ее. Потом он отстегнул ружье и поднял его к плечу.
Прищурив глаза, всматривался Антонио вдаль. Губы его были плотно сжаты. Если бы все было так легко — думал он, — если бы все это можно было разрешить ружейным выстрелом.
И тут Антонио заметил лисицу. Он спустил курок. Осечка. Антонио выстрелил снова. Он был совершенно спокоен, ибо понимал: на стрельбу никто не обратит внимания, решив, что это фермеры гоняют ворон.
Антонио подбежал к убитой лисице, поднял трупик и, торопливо возвратившись той же дорогой, закинул его в кусты. Затем отвязал от седла клетку и стал продираться назад к тропинке. Он то и дело прислушивался, пытаясь определить насколько приблизилась свора гончих. Она уже почти настигла его. Антонио молниеносно распахнул дверцу клетки, и лисица тут же выскочила на тропинку. Антонио бросился на землю и прижался к ней лицом как раз в тот самый момент, когда Дэмьен, а за ним гончие, преследуя лисицу, пронеслись мимо.