Де Карло поднял телефонную трубку и передал ее Кейт. Она набрала номер школы и замерла в ожидании.
Миссис Грант? Извините за столь поздний звонок. Это Кейт Рейнолдс...
Пока Кейт разговаривала, священник поглядывал через окно на улицу.
- Вы опять правы, - положив трубку, проговорила Кейт. - Вы утверждали, что Питер был прошлой ночью Пирфорде?
- Боюсь, что так.
- О, Господи! - Кейт так сжала свои руки, что кожа на запястьях побелела.
- Вы поможете мне? - спросил священник.
- Конечно.
Маршрут был ей знаком. Она вела машину, пытаясь переварить в уме то, о чем рассказывал ей де Карло.
- Я в курсе, что вы читали о трагедии Торнов, - тихим голосом говорил тот. - Но вы знаете только половину.
Кейт бросила на него любопытный взгляд.
- Отец Тассоне, - тихим голосом продолжал де Карло, - трагическая фигура, он помогал при рождении. Потом пытался искупить свой грех и предупредить Роберта Торна. Он мертв.
Де Карло поднял правую руку и начал загибать пальцы.
- Фотограф по имени Дженнингс, пытавшийся помочь Роберту Торну. Обезглавлен.
Кейт вздрогнула.
- Шесть лет спустя, - продолжал священник, - Бугенгаген, археолог. Похоронен заживо. Билл Ахертон...
- Да, - прервала его Кейт, - я читала о нем.
- Джоан Харт. Как и вы, журналистка. Мертва. Доктор Чарльз Уоррен, руководитель музея Торнов. Раздавлен...
- Хватит, - остановила его Кейт. Лицо ее побледнело, голос дрожал. Я не хочу больше слушать.
- Ладно, - согласился священник. - Тогда я вам расскажу кое-что другое. - Он прикрыл глаза. - Мы наблюдали вспышку трех звезд. Это были самые восхитительные минуты в моей жизни. Через две тысячи лет. Второе пришествие.
Кейт слегка расслабилась, пытаясь избавиться от страшных видений.
- А потом мы бросились на Его поиски. Все было очень просто. Астроном указал нам точное место Его рождения. И мы нашли Его... у цыган.
Кейт всплеснула руками.
- Это самое красивое и чудесное существо, которое я когда-либо видел. Цыганам не нужны свидетельства о рождении, потому-то Он и остался жив. А все остальные несчастные младенцы, родившиеся в ту же ночь, были перебиты. Ради чего?
- А ваш друг, монах? - вставила Кейт. - И он умер? Ради чего?
- Не только он, - мягко возразил де Карло.
- Разве был еще кто-то?
- О, да.
Кейт протестующе оторвала руку от руля.
- Пожалуйста, не говорите мне. Я больше не вынесу.
- Да, я понимаю. Но есть еще кое-что... - Несмотря на возражения Кейт, священник рассказал ей о рождении Дэмьена, о камне, размозжившем голову младенца, и ужасном чудовище, извлеченном из утробы шакалихи.
- Чьей? - переспросила Кейт, резко повернувшись к де Карло и чуть было не выпустив руль из рук. Она вновь почувствовала на своем теле укусы и когти. Кейт передернуло, когда она вспомнила животную похоть, тяжелое дыхание, странные слова и звериный вой... Гнусная мерзость. Ей захотелось выдраить себя до крови, но она понимала, что никогда больше не почувствует себя чистой.
- Вот здесь, - указал де Карло. - Мы приехали.
Кейт затормозила, подождала, пока священник вылез из машины, затем развернулась и направилась за Питером. Когда весь этот кошмар кончится, она заберет сына с собой, и они уедут отдыхать. Она обнимет его и долго-долго не будет выпускать из своих объятий. Пока не залечатся раны в их душах.
У ворот особняка охранник улыбнулся Кейт и доложил, что господин посол ждет. Она даже не удивилась, ибо ничего на свете не могло удивить ее.
Часовня была погружена во мрак. но Питер видел все, что ему было нужно. Он уставился на крест и на Дэмьена, застывшего перед распятием.
- Итак, ты думаешь, что ты победил? - обратился Дэмьен к Христу. - Ты равнодушно наблюдал, как я истреблял вместо тебя сотни младенцев, и даже пальцем не пошевелил, чтобы спасти их... - Дэмьен презрительно взглянул на распятие и обошел его, чтобы посмотреть в искаженное агонией и прижатое к кресту лицо. - Твоя вечная игра в кошки-мышки. На протяжении столетий. Ну теперь-то она закончилась. - Дэмьен взглянул на Питера. Потом подошел к нему, взял за руку и поднял глаза к потолку. - О Сатана, возлюбленный отец мой, победа за тобой! Благодарю тебя за то, что ты отдал мне этого чистого отрока, и теперь я смогу встретиться с Назаретянином.
Дэмьен упал на колени, глядя в лицо Питеру и удерживая его за обе руки.
- Я хочу, чтобы ты выслушал меня, Питер, - произнес он. - Слушай меня внимательно. Твоя мать на пути сюда. Она собирается забрать тебя...
Питер замотал головой: - Нет, Дэмьен, не отдавай меня. - Не беспокойся, с этого момента ты принадлежишь мне душой и телом, - улыбнулся Дэмьен, коснулся лица мальчика и приподнял его подбородок. - У христиан десять заповедей. У меня - всего одна.
Питер кивнул. В коридоре послышались шаги, но Дэмьен не обернулся. Он впился взглядом в лицо Питера.
- Повторяй, что я говорю, и мы станем с тобой единым целым.
- Я обожаю тебя, - выдохнул Питер.
- Сильнее всех и превыше всего, - требовал Дэмьен.
- Сильнее всех и превыше всего.
- Сильнее самой жизни.
- Сильнее самой жизни.
Дэмьен вздохнул и склонил голову. В этот момент дверь распахнулась и на пороге появилась Кейт.
- Я здесь, чтобы поторговаться с тобой, Дэмьен, - бросила она.
Питер испуганно переминался с ноги на ногу. Но Дэмьен крепко держал его за руки.
- Где Он? - спросил Дэмьен, продолжая глядеть Питеру в глаза.
- Верни мне моего сына, и я отвезу тебя к Нему, - предложила Кейт.
Питер прижался к Дэмьену:
- Нет, Дэмьен, я не ее сын. Я принадлежу тебе.
Из груди Кейт вырвался стон. Услышав его, Дэмьен улыбнулся и, медленно повернувшись, посмотрел на стоящую в дверях женщину.
- Веди нас к Назаретянину, - согласился он. - И тогда ты сможешь забрать Питера.
Мальчик съежился и снова замотал головой:
- Нет, Дэмьен, это уловка.
- Если она хочет вернуть сына, это не может быть уловкой.
Кейт кивнула и привалилась к двери, впившись взглядом в Питера.
Питер, ее единственный ребенок, превратился во врага. Она не могла принять этого.
- Пойдем, - произнес Дэмьен.
Кейт бросила взгляд на крест. Вся ее жизнь разлетелась вдребезги. У нее не оставалось выбора. Ей предстояло вести своего сына в западню. Единственное существо, за которое она легко отдала бы собственную жизнь.