– Успокойтесь, все внутри ракеты, новейшая разработка, сядем нормально, итак, дальше… – улыбнулся молодой ученый.
– Сядем нормально, – ворчит папа. – А вы вот с нами летите?
– Нет, к сожалению!..
– А почему?
– Мест нет, а так очень хочу. Проходите на борт, ваши места «53» и «54», а космонавты уже давно в ракете.
– Ну, пап, пойдем, – Август явно раздражен поведением отца. – Ты что, боишься, что ли?
– Да! Боюсь за тебя и за маму! А сам я уже давно ничего не боюсь. Но меня напрягает этот карандаш. Что-то здесь не так…
– Так вы отказываетесь от полета? – уточнил Михаил. – Зря, я гарантирую, это вообще не опасно, – с улыбкой добавил он, – И сын ваш уже чуть не плачет.
Отец сдается, и они поднимаются на борт. Серебристый лифт везет их на пятый уровень. Здесь десять кресел, в том числе и их: «53» и «54», у огромного круглого окна.
– Кресла хорошие, как у стоматолога, падать будет не больно, вот влипли… Сынок, если я тебя иногда слишком строго наказывал, ты прости папу… – растрогался отец.
Последняя к старту прибежала Маша.
– Фу-ты, наконец-то, – обрадовался Миша. – Быстрее беги в лифт. У тебя место «101», бронь самого профессора, десятый этаж рядом с кабиной управления, скажешь представитель начальника проекта, итак, дальше! Ладно?
– Ладно, Мишенка, что-то я трушу, вроде и лететь не хочу, мне и так здесь с тобой хорошо.
– Ну-ка, не дрейфь, профессор мне кое-что рассказал, я тебе потом скажу. А сейчас давай в лифт и к себе на место, дорогая…
Они целуются, девушка садится в лифт, «Молния» закрывает дверь.
– Внимание, внимание, до старта «Молнии–31» остается десять минут. Все телекомпании России ведут свои репортажи из Москвы. На борту пять космонавтов космических сил России, майоры: Заревой, Горелов, Зверев, Арсибеков. Командир экипажа полковник космической гвардии Иван Рощин и сто один пассажир в придачу! Удачи нашим космонавтам и мягкой посадки!
Трибуны ликуют. Духовой оркестр играет «Прощание славянки». Профессор Зеница настороженно смотрит с командного мостика на ракету. Он чем-то расстроен и подавлен. Он говорит в микрофон:
– Командир Рощин! Говорит «первый», как понял? Прием!
– Вас понял, «первый», – ответил биоробот.
– К старту готовы?
– Так точно! К старту готовы.
– Максимальная готовность!
– Есть, «первый»!
– Включить двигатели на прогрев!
– Есть, двигатели включены… «Первый», у нас проблемы, отключился второй пилот. Он задымился!
– Ясно, примените пенный огнетушитель. Черт с ним. Продолжайте взлет!
– Есть профессор! Поехали…
В это время в салонах ракеты радостное ликование и разговоры.
– Батя, классно, да? Щас полетим! – радостно кричит толстяк подросток.
– Конечно, сынок, тем более сэкономили двести штук. Пацаны умрут от зависти! – отвечает бизнесмен.
Радуются все: дети, тетушки, мамы и папы, бизнесмены и иностранцы, все переполнено ожиданием взлета.
Алексей Синичкин успокоился, но все же не доволен собой:
– Надо же, черт меня дернул позвонить на телевидение. Это провокация, а от провокации до катастрофы всего один шаг…
Командир корабля командует:
– Внимание! Двигатели прогреты, все системы в норме, экипажу занять места по расписанию. До взлета 30 секунд! Ключ на старт! Маршевый двигатель включить!
– Уже включены давно! Мы оторвались от поверхности! – командир корабля злобно улыбнулся.
Вся конструкция наполнилась гулом и мощью. В этот момент «Молния» содрогнулась, как лошадь, увидевшая льва в трех метрах от себя и двигатели, отключились.
Командир докладывает «первому»:
– Профессор, не работает первый маршевый двигатель!?
– Отлично! Отключить все системы, старт отложить на двадцать минут! Да, не забудьте вынести из ракеты задымившего второго пилота.
– Есть! Экипаж, отключить все системы…
Трибуны замерли. Раздался свист и недовольство:
– Вот как всегда, дальше Москвы не улетят!
Голос профессора раздался в каютах «Молнии»:
– Внимание, всем пассажирам «Молнии»! К сожалению, у нас появились некоторые технические накладки. Не включился первый маршевый двигатель. У нас имеется второй маршевый двигатель, так что через двадцать минут старт состоится. Спасибо за внимание. Елки-палки, итак, дальше!
Больше профессор ничего не сказал, он ждал…
Услышав в наушники сообщение профессора, Алексей Синичкин отцепил ремни, удерживающие его и сына в креслах, взял Августа за руку и направился к выходу.