Полным именем маленького капитана было десятизначное число, содержащее о нем все сведения – место и дата рождения, происхождение, статус, образование и, самое главное – назначение. Родился он, как и миллионы других подростков в инкубаторе мегаполиса Тритон, где выращивался до своего совершеннолетия – семнадцатилетнего возраста в течение двух лет. Отличная новая система, позволяющая избежать такую «ненужную» и «устаревшую» стадию развития, как детство.
Образованием служил чип категории 7Б, вживленный в мозг на прошлой неделе – он содержал жизненно необходимую информацию о Земле, языке и законах государства, где родился Двадцатый. Зачем знать о том, что когда-то было, но уже больше никогда не случиться? Теперь на Земле никто не знал, как выглядит дерево, не помнил журчания рек, и понятия не имел, что такое бабочка. Все просто и ясно, а главное – ничего лишнего и индивидуального.
Чип был вживлен у основания головы, ниже под огромным красным шрамом находилась черная татуировка десятизначного числа – уникальный номер, заканчивавшийся цифрой 20. Назначение у Двадцатого было довольно прозаическое – собирать мусор в Тритоне, прикреплять несколько огромных контейнеров к своему крохотному кораблю увозить как можно дальше в космос, единственное требование – чтобы отходы не могли вернуться обратно.
Вот уже два месяца парень жил размеренной жизнью обычного земного подростка, родившегося в трудное послевоенное, но «счастливое» мирное время – он был зарегистрирован в глобальной социальной сети, ежедневно получал от работодателя кров в виде места на городской парковке и суточной нормы топлива для своего корабля, новую одежду, пять литров дистиллированной воды на сутки, и с десяток разноцветных крупных и мелких таблеток – самая распространенная земная пища. В зависимости от стоимости, одной хватало на три-четыре часа.
Надолго покидая родную планету, Двадцатый так ни разу не обернулся, чтобы последний раз увидеть оставленный дом. Зеленые усталые глаза под черными густыми ресницами с тоской уставились на радар, большой плоский экран, материализовавшийся перед его носом в воздухе. Там прыгали, мерцали и сияли различные светящиеся точки, значение которых порой не понимал и сам капитан.
Впереди, прямо на него, несся приличный, размером почти с его корабль, астероид, оставляя за собой небольшой, но красивый разноцветный шлейф из блестящей космической пыли. Двадцатый, желая избежать столкновения, резко увел корабль в сторону и каково же было его удивление, когда астероид, словно живой, тут же отпрянул в противоположную. Каменная глыба будто знала о человеке внутри маленького корабля и не хотела с ним связываться. Парень удивленно поднял брови вверх – это отклонение закона гравитации или на его корабле строит система, отпугивающая астероиды?
Дело в том, что это был не просто огромный камень, гуляющий в космосе – это был осколок планеты, некогда живой и прекрасной. Именно там зародилось человечество, окрепла и расцвела самая прекрасная и сильная цивилизация в Солнечной системе. Но, чем сильней и мощней становилось людское племя, тем теснее им казался свет и скучнее мир – вскоре разразилась чудовищная война без причин и конца, она стерла с лица космоса, словно соленую слезу, древнюю могучую цивилизацию, мощнейший взрыв разорвал на части некогда прекрасную живую планету.
Лишь два корабля успели вырваться из ада и без оглядки оставить разрушенный дом. Один из них нашел Землю, другой же навсегда покинув Солнечную систему, отправился искать счастья за мотнями световых лет. В Тритоне поговаривали, что второй корабль нашел другую маленькую планету, живую и прекрасную сестрицу Земли. Ее назвали Неливерия, в честь капитана Неливера, прибывшего на корабле.
– Макс! – громко позвал Двадцатый, не сводя взгляда с маленькой красной точки на радаре, преследовавшей такую же синюю, – прибавь ходу!
– Капитан, в этом квадрате действует ограничение скорости! – раздался машинный голос системы, холодный и монотонный, он заменял ему материнский.
– Включить ускоритель, Макс! – сердился Двадцатый, все-таки ему уже семь и он капитан.
– Справа по курсу судно класса 3Х! – громко возразила система, как обычно, безо всякой интонации.
Двадцатый уставился в лобовое стекло на быстро приближавшуюся светящуюся точку. Через секунду она превратилась в большой красивый корабль, мерцающий сотнями огней. Красавец шел на огромной скорости, и в следующий миг исчез в просторах космоса, словно искорка растворилась в тумане.
Парень с восторгом затаил дыхание, продолжая пятился на пустое пространство среди мерцающих звезд. Встречный корабль двигался к Земле, большой, дорогой и роскошный, он явно вез с собой каких-нибудь «высокопоставленных шишек», знающих, что такое кровать и помнящих вкус оливье.
Это был первый раз, когда парень невольно обернулся в сторону родной планеты, столь развитой и несчастной.
Земля, куда же ты несешься? В безмолвном космосе среди холодных падающих звезд перед не гаснувшим оком всевидящего Солнца! Кто разогнал тебя по заданной орбите? За что тебе досталась столь тяжкая ноша, как человек?
Возможно, чтобы ответить на эти вопросы нужно вживить себе чип следующего уровня – 7К, это будут уже знания института, немного истории и политики. Чем больше информации, тем дороже чип – хочешь быть умнее, плати.
У Двадцатого же не было денег ни на салат оливье, ни на обучение, и, соответственно, без продвинутых чипов он не мог перейти на более оплачиваемую работу. Это был замкнутый круг – такие, как он, были обречены собирать мусор всю свою жизнь, серую и однообразную, где каждый новый день, словно черно-белая ксерокопия вчерашнего.
Поэтому он ей не особо дорожил – ни родных, ни друзей, ни дома! Его ничего не держало на Земле, и потому он так легко с ней расстался, согласился участвовать в этой безумной нелегальной гонке на выживание – счастливчик получит сем тысяч электронных балов. Их нельзя пощупать и нельзя увидеть, но на них не только можно будет вживить дополнительный чип, получить новую работу, но и купить другой современный корабль. В этом случае старый одноместный, на котором Двадцатый планировал заполучить свою победу, отправится в металлолом вместе с системой по имени Макс.
Новенький чип, стоящий в голове у паренька содержал колоссальный по современным меркам объем информации – о всех типах отходов, о карте тысяч космических свалок, универсальный международный язык, знания о законах и титулах, о правах и обязанностях.
Но, увы, ни слова о доброте и справедливости! О том, что такое любовь и дружба, честь и сострадание Двадцатый не узнает никогда до последнего своего дня, когда он, как и миллионы других, будет утилизирован, словно мусор.
Увы, эти уроки он должен брать у самой жизни, превратившейся для него в вечный бесконечный экзамен, жестокий и суровый.
Жизнь привыкла постоянно спрашивать, и, при этом, совершенно не давать советов. И, вот, свой самый первый серьезный урок Двадцатый получил прямо здесь, в космосе, среди звезд.
– Входящий вызов! – объявила система, и тут же безо всякого согласия своего юного капитана на экране появился лысый мужчина средних лет, одетый в зеленую униформу, у него хватало заработка, чтоб совсем отказаться от солнечной батареи в виде волос, – вызывает Господин Сорок Седьмой!
– Двадцатый! Где тебя носит?! – раздраженно закричал лысый, его холодные голубые глаза сверкали злобой ярче звезд, – вернись на базу С4, ты должен утилизировать три контейнера!
– Я..да, господин Сорок Седьмой! – промямлил паренек, виновато отводя глаза в сторону, он плохо умел врать, – я сейчас буду!
– Разворачивайся немедленно, ошибка системы, или я тебя утилизирую! Ты сегодня оштрафован на сто баллов! – хрипел его начальник, – и сбавь скорость! Ты..
Экран внезапно потух и растворился в воздухе – Двадцатый первый раз в своей недолгой жизни оборвал связь без разрешения. Но вместо того, чтобы развернуться к Земле, он надел большой разноцветный шлем, первый раз чувствуя себя таким беспомощным и уязвимым, и велел системе увеличить скорость вдвое.
Шлем был не простой – словно шапка-невидимка, он блокировал сигнал о местонахождении Двадцатого, исходящий из датчика в чипе, установленного у него в голове. Сорок Седьмой был в бешенстве, такого еще никогда не было – с его карты исчезла точка, показывающая положение одного из его подчиненных, которому, вдобавок, он теперь не мог дозвониться.