Пока адвокаты здоровались и перебирали документы, Колин пересек комнату и подошел к Бетси.
— Значит, я должен все это подписать, дорогая?
Она кивнула, не оборачиваясь.
— Бетси, дорогая, выслушай меня, пожалуйста, — негромко сказал он, мы оба — жертвы обстоятельств. Ничего не изменилось в наших отношениях, кроме денег…
Бетси испуганно смотрела на него.
— Кроме денег?
Он окликнул обоих адвокатов.
— Подлежит ли хоть что-нибудь из этого соглашения обсуждению?
Мистер Клодж оторвался от документов и поправил галстук. Мистер Мастерс молча смотрел на капитана.
— Что вы имеете в виду, капитан? — спросил Клодж.
— Я имею в виду, что моя жена опасается материального ущерба с моей стороны. Не могли бы мы заключить соглашение о том, что если я в течение двух месяцев возмещу ей ущерб или возвращу большую сумму, то моя супруга порвет эти бумаги и забудет о разводе?
Последовала безмолвная пауза. Капитан посмотрел на Клоджа, который, в свою очередь, уставился на Бетси. Затем он уставился в окно на Фарм-стрит.
— Это можно обсудить, — протянул Клодж, — никакое решение не является окончательным.
В это время вмешался Эдвард Мастерс.
— Я рад, что вы признаете это, Бартоломью. Давайте договоримся о следующем: капитан Хантингтон подписывает все эти документы с отсрочкой исполнения шестьдесят дней. Если за этот срок он возвращает деньги, документы теряют силу. Вы согласны?
Мистер Клодж посмотрел на Бетси. Та кивнула и отвернулась. Клодж объявил, что условия приемлемы для его клиентки.
Капитан нагнулся к столу и с помощью помощника Клоджа начал подписывать документы. Мастерс и Клодж отошли в сторону и о чем-то перешептывались. Капитан немного вспотел. Его рука, держащая золотой «паркер», дрожала.
12
Шоколадного цвета «роллс-ройс» с откидным верхом, который капитан считал скорее другом, чем машиной — как золотоискатель относится к своему верному мулу — выехал из Лондона в сторону Букингемшира. Утром у него была трудная встреча с Хуаном Франкохогаром. Они встретились в «Лайонз Корнер Хауз» на Пикадилли.
— Вы меня поймите, я выполню ваши обязательства, сэр, независимо от обстоятельств. Но вы должны тоже меня понять. Он во все добавляет кетчуп! Это такой жуткий томатный соус с перцем и ещё черт знает с чем.
— Да, я слышал, — он бросил взгляд на стоящую на столике бутылку с красным содержимым, — что-то вроде этого, Хуан?
Великий повар даже не позволил себе коснуться бутылки. Он только кивнул с выражением суеверного ужаса на лице. Его голос дрожал:
— Он требует консервированных ананасов. Он просит рыбных палочек. Я имею в виду, что он просит меня — меня! — чтобы я покупал ему замороженные рыбные палочки! Вы себе даже представить не можете, что это такое. Это какая-то дрянь, которую он ещё и поливает своим кетчупом. Я приготовил ему салат из жаворонков и филе кролика, а он посмотрел на меня как-то странно и заявил, что не ест холодного мяса!
— Ужасно! Но ведь он известен как гурман!
— Гурман? Он? Да вы знаете, что он пьет с приготовленными мной блюдами? Немецкое белое вино, а когда хочет розового, то — вы даже представить себе не можете! — смешивает его с португальским красным!
— Не может быть! Хуан, ты, наверное, шутишь!
Лицо Франкохогара окаменело.
— Я никогда не позволяю себе шутить в отношении кулинарии и вина, сэр, — сказал он, чеканя каждое слово, — и ещё забыл сказать: он добавляет соль. Во все!
— Тогда — судя по тому, что ты мне сообщил, — он нарушил условия контракта. Ты, конечно же, можешь не возвращаться ко мне, это было бы нечестно, но зато можешь уехать в Париж и открыть там ресторан.
— Я терпеть не могу Париж. Там нет места новичкам, и все туристы требуют бифштексы с жареной картошкой.
— Тогда ты можешь вернуться в свой ресторан в Аммене. Ты сможешь сделать его самым знаменитым рестораном в округе, где вообще нет других ресторанов. Тебя включат в путеводители «Мишлен».
— Извините меня, сэр, но если я брошу мсье Кетчупоеда, то нанесу ущерб вашей репутации.
— Я обрек тебя на это, Хуан. Это мои обязательства, а не твои. Если хочешь, я могу позвонить мистеру Брайсону и объяснить ему, почему ты не будешь больше работать по контракту. Через некоторое время ты сможешь вернуться к себе на Пиренеи.