— Я надеюсь, что это так. Просто такие вот мелочи обычно особенно нервируют полицию. А ещё они очень огорчают страховые компании, газеты поднимают шум, так что если вас поймают, то ваша песенка спета: суд закончится, не начинаясь.
— Как там Каллерс?
— Все в порядке. Я отнес ему полдюжины пива и ливерной колбасы. Его люди работают, как часы.
— Кстати, я совсем забыл о Франкохогаре.
— О ком?
— О моем бывшем поваре Франкохогаре. Он был среди пассажиров, возвращался к себе домой на Пиренеи.
— Хуан Франкохогар? Да, знаю, — уважительно кивнул Бонне, — он был вашим личным поваром, я помню.
Форд Макгенри появился, улыбаясь.
— Я вскрыл билетную кассу, — сказал он, — неплохо. Около четырех тысяч трехсот фунтов, и ещё в барах триста двенадцать фунтов. Ребята там возятся с рулеточной кассой, но в ней много не будет. Сейчас заглотну сэндвич и пройдусь по багажу в каютах, и чтоб я сдох, если не возьму там ещё кусков пять. Все-таки девятьсот пассажиров.
Капитан извинился и пошел к лифту. Бонне сказал:
— Мы ещё не смотрели сейф капитана судна. Там должно быть тысяч пятьдесят, а может быть, ещё и камешки какие-нибудь.
Ключ каюты Франкохогара был вставлен в замок. Капитан повернул его и открыл дверь. Франкохогар застегивал свою белую форменную куртку, явно не подозревая, что всю ночь проспал взаперти.
— Доброе утро, сэр.
— Доброе утро, Хуан.
— Кажется, сегодня очень спокойное утро.
— Да. Очень спокойное. Ночью был ужасный шторм. Почти все валяются с морской болезнью.
— Увы, да. Никто не может работать. Я спустился узнать, не можешь ли ты приготовить ланч и обед на семерых?
— Только на семерых?
— Да, пожалуйста. Позвони на мостик, когда будет готово, и к тебе кто-нибудь спустится. Сделай в два приема: для троих и для четверых. Я думаю, вино приличное здесь найдется?
— Да, сэр. В кладовой на камбузе есть прекрасное вино.
— Отлично. Теперь насчет меню. Для ланча, я думаю, что-нибудь вроде молодого барашка. Ну, и все к нему. Сможешь?
— Конечно, сэр.
— Чудесно. А на обед…
— Как насчет жареного свиного филе с ревенем, сэр? У них в холодильнике есть ревень. Можно также с тушеным сельдереем.
— Это хорошо пойдет в середине. Больше всего мне хотелось бы начать с твоих чудесных пирожков со шпинатом, хотя я и сомневаюсь, что здесь найдется сычужный сыр.
— Если сычужного сыра нет, я найду что-нибудь получше.
— И немножко моркови.
— На десерт я подам дыню в желе из её собственного сока с черникой и смородиной. Это будет прекрасное сочетание.
— Тогда мы отдаемся на твою милость. Ланч около часа дня — идет?
Франкохогар молча кивнул.
Двое автомехаников принесли еду на мостик и сервировали ланч на штурманском столе. Бонне и Макгенри поглощали пищу с восторгом, переходящим в экстаз, в то время как капитан ел спокойно — для него это была обычная еда.
— Я получил сигнал от вашего специалиста по сигнализации, Фуше, сегодня в четыре часа дня, когда вы спали. Все идет по графику, и он начнет работать с сигнализацией, — капитан посмотрел на часы, — через семь часов, как только дневная охрана сменится на ночную. Сейчас мы находимся в шести часах хода от устья Жиронды, где возьмем речного лоцмана. Потом понадобится четыре часа, чтобы дойти до Бордо. Сейчас мне необходимо пойти вздремнуть. Пожалуйста, разбудите меня ровно через шесть часов, чтобы я был на мостике при приеме лоцмана, — он встал и направился к выходу. У двери он обернулся и спросил Макгенри:
— Вы что-нибудь слышали относительно маленького мальчика, упавшего за борт при посадке в шлюпки?
Бонне бросил взгляд на Макгенри.
— Нет, сэр, — ответил тот, — все прошло гладко.
— Отлично, — сказал капитан и направился к койке в радиорубке.
Демонтируя устаревшую систему сигнализации на складах «Крюза», Фуше работал очень медленно и тщательно. Перед этим он принял дозу кокаина. Когда Фуше убедился, что система отключена, он согласно инструкции поставил часовой механизм на срабатывание в одиннадцать тридцать пять на следующее утро, когда он будет уже в поезде, везущем его в Лиссабон, а «Бергквист Лаура» — снова в открытом море.
Он передохнул два часа, потом по одному снял охранников, забросил их на автопогрузчик и отвез через весь склад к выезду на Рю-Ломбар, где связал им руки и залепил рты и глаза липкой лентой. Склады «Крюза» тянулись под набережной Ка-де-Шартрон от места погрузки на Рю-Ломбар, через Лю-Пелиссон и Рю-Дениз до Кур-дю-Медок. Основным объектом внимания капитана было хранилище марочных вин под зданием правления компании у подъезда N 132 на Ка-де-Шартрон, под улицами Рю-Пелиссон и Рю-Дениз. Это хранилище простиралось на два с половиной городских квартала в длину и на половину квартала в ширину. Выезд из него вел прямо на пирс.