Принц свободно цитировал Коран, говоря на языке тех из людей, что пришли к нему. И его слова — были в их глазах намного убедительнее слов, которые говорили англичане. И посулов, которые давали англичане — ведь посулы англичан касались жизни земной, а принц говорил — о Часе и о Суде. О воздаянии.
— … Да и о каких неверных ты говоришь, неужели ты не видишь, что творится в Шук Абдалле на горе всей умме! Нечестивый Абу приблизил к своему трону тех, кто убил моего отца — лживых и подлых англизов! И неужели вы — не возроптали, видя такое бесстыдство!? Неужели — никто из вас не задумался о том, что такая же судьба постигнет и вас! Англизы — убьют вас одного за другим, а на трон поставят нечестивцев, которые помогут им в этом, и будут насмехаться над вашими годами и семьями, сделают ваших старших сыновей и законных наследников изгнанниками, как они сделали меня! Людьми без земли, без рода!
Последние слова — были словами страшными. Здесь не поклонялись деньгам, деньги были не более чем способом что-то купить на базаре, намного более удобным, чем гнать на него скот и договариваться об обмене. Все, что имело здесь ценность — это земли, золото и женщины. И конечно — поддержка собственного рода и собственного народа. Жить без нее — было просто невозможно, никто не представлял, как жить без нее. Человек, потерявший поддержку собственного рода, представлялся в таком же бедственном положении, как и бидуна — сумасшедший, не способный осознавать себя, и значит — свою принадлежность. Еще страшнее — было предполагать, что в подобном положении окажутся их старшие сыновья. Живое доказательство того, что такое вполне возможно — стояло перед ними. И принц не молчал — он говорил, он обвинял…
И многие в этот момент задумались о лучшем, из двух зол. Если старый мир — никак невозможно сохранить, то из новых миров, которые кто-то предлагает построить — надо выбирать лучший для своего народа — и, конечно, не забыть про себя. А выбор есть. Но ваххабизм — это религия диких кочевников, не слезающих со своего седла, религия тех, у кого нет земли, и которые питаются единым лишь разбоем. Разве дело — отвергать религию отцов и брать религию дикарей, тех, кого со страхом поминают в городах и на караванных тропах? И разве может эта религия принести мир и благость на их горные пастбища и делянки, если вместе с ней — идет фанатизм, безумие, разруха. Много ли нажили те кочевники с этой религией? И не их ли трупы — качаются на виселицах, прибиты к крестам поставленных на дорогах, терзаемы собаками?
Идарат? Это безумное отрицание всего того, чем живут и жили горы. Это вера, позволяющая сыну ударить отца, и не только ударить — но и воевать против него. Эта вера — поклонение зловещему божеству со странным названием «революция» и пролитие ради него крови. Эта вера — немногим лучше религии ваххабизма, за исключением того, что ваххабизм — знакомое зло, а эти … безумцы появились совсем недавно.
Англизы? Англизы — прижились в столице при нечестивце Абу и нечестивец — это англизы, а англизы — это нечестивец. И много они сделали зла за то короткое время, пока они властвуют. А еще больше — сделают в будущем, неужели это не понятно? Они неверные, и то, что они говорят — это слова неверных, и им пристанищем — ад. А им — какое будет пристанище?
А принц Касим — молодой, он проправит долго, и наверное — за это время не будет пертурбаций, которые грозят бедствиями. За принцем Касимом — не меньшая сила, чем за Абу с его англизами, и принц Касим богат. Значит, он не будет обирать горцев, как это делает нечестивец Абу, пусть он пожрет в свой обширный живот омерзительные плоды дерева «заккум»[6] и кипяток, как это предписано грешникам. И он говорит слова, которые они не совсем понимают — но наверняка это верные слова, которым принц Касим научился среди людей Руси. И может быть, если принц Касим говорит, что их земля изобильна, и что он сможет улучшить жизнь горцев — так оно и будет? Ведь нечестивец Абу тоже много говорит — но все, что у него есть, добыто мытарями, обирающими горные поселения. А принц Касим стал богатым, не взяв ни единой монеты податями…
Они переглянулись — и без слов приняли решение. Заговорил шейх Ильяс, самый старший из всех, еще хорошо помнящий времена Договора[7].
— Ты хорошо сказал, сын своего отца и наследный принц своего княжества и мы вняли твоим словам. Отныне знай, что люди, которые придут в горы и скажут, что они пришли от себя — найдут стол, кров и женщин в любом из горных поселений, да будет моим словам свидетелем сам Аллах, свят Он и велик…
6
Дерево Заккум – то же самое, с которого Змей предлагал яблоко Еве. В частности, в тридцать седьмой суре про него сказано: «Разве это определённое благо, уготованное для обитателей рая, не лучше, чем дерево заккум, уготованное для обитателей ада? Мы сделали это дерево бедствием и наказанием для многобожников и нечестивых в дальней жизни. Это дерево растёт в аду и питается огнём, из которого оно было сотворено. Плоды, растущие на ветвях этого дерева, – уродливые, страшные и отвратительные. Они подобны головам дьяволов, которых люди не видели, но надеялись на их заступничество и воображали их страшный вид. Обитатели ада едят плоды этого дерева и наполняют ими свои животы, ибо они не находят ничего другого, что можно было бы есть. Для этих нечестивых многобожников – горячее питьё из кипятка, которое обжигает их лица и разрывает их кишечники. Они опять вернутся в вечное для них жилище – адский огонь, в котором они подвергаются вечной каре. Затем их снова гонят из огня к дереву "заккум", плоды которого они едят и пьют кипяток, и оттуда – опять в адский огонь.
7
Видимо, времена, когда Британия заключила договор с племенами, живущими на территории современного Омана. Это середина 19 века, значит упомянутому шейху – не меньше ста лет.