Я знал только, что одно отрицать не мог...
- Ты мне тоже нравишься.
Я почувствовал, как она облегчённо выдохнула.
- Повернёшься? Только закрой, пожалуйста, глаза.
Это было сложно. Я был не из тех, кто легко доверяет, но с ней почему-то не было страшно быть уязвимым.
Меня легонько подтолкнули к кровати, заставляя сесть, и на мои ноги неуверенно переместился вес её тела. Тонкие пальцы гладили мои плечи, спускались к груди, будто изучали, прощупывали.
А мне дико хотелось открыть глаза и увидеть её.
И тут все мысли улетели вон, стоило её губам коснуться моих, и я почувствовал лёгкий металлический привкус.
***
- Денис, улыбнись! - Алина прильнула ко мне и поцеловала в кончик носа. - Такой чудесный день, а ты с таким лицом, будто случился апокалипсис.
Мы сидели на заднем сидении автомобиля. За рулём был парень, лица которого я не видел, а рядом с ним на пассажирском сидении была светловолосая, как Алина, девушка.
- Не могу.
Грудь сжимало тревожное чувство, будто что-то не так, но я не мог понять, что происходит.
- Не целуй его, а укуси, чтобы неповадно было, - девушка спереди обернулась, и я замер.
Она была точной копией Алины... Разве что её волосы были прямыми.
Девушки рассмеялись, а я не мог произнести ни слова. Всё вокруг казалось ненастоящим, будто я должен быть ни здесь, ни на этом месте, ни с этими людьми.
- Денис... - тёплые пальцы Алины легли на моё запястье. - Всё хорошо? Ты побледнел...
Я кивнул головой, пытаясь вдохнуть поглубже, но не выходило. И тут я заметил на безымянном пальце Алины кольцо.
Взгляд невольно упал на собственную руку, и увидев на собственном пальце такое же, я почувствовал резкий удар, заставивший меня податься вперёд.
На мгновение показалось, что замер даже воздух вместе с собравшейся вокруг меня темнотой, а мерзкий звон нещадно резал уши.
Я не мог сказать, сколько пробыл в этом состоянии, и не мог понять его причины. Но стоило чёрной пелене вокруг меня расползтись, как сердце в груди пропустило удар.
Лобовое стекло было разбито. Водитель и девушка, что была рядом с ним, сидели неподвижно. Белые пряди волос девушки слиплись и окрасились в отвратительный багровый цвет.
- Алина... - мой голос был еле слышен, будто голосовые связки сдавило.
Девушка сидела рядом, неестественно сильно склонив голову набок. Белые волосы занавешивали лицо, а тело оставалось неподвижным.
- Алина...
Я подался к ней, но тело казалось таким тяжёлым и неповоротливым, что даже коснуться её плеча стоило больших усилий.
Едва ли пальцы коснулись её, как девушка пошатнулась и безвольно упала мне на колени. Её глаза были закрыты, а из приоткрытых губ и носа тонкими струйками текла кровь.
- Девочка моя...
Я попытался развернуть её лицом к себе, но пальцы не слушались. Казалось странным, что она не реагировала на прикосновения и мой голос.
- Ну же, открой глаза.
Стоило развернуть её, как я увидел на её виске кровоточащую рану.
Всё остановилось. Я не чувствовал ни стука собственного сердца, ни движения воздуха в лёгких. Всё потеряло какой-либо смысл.
Единственное, что я видел, это её застывшее лицо и кровь... Много крови.
- Алина... - по щекам текло что-то горячее, и я в беспамятстве продолжал звать её. - Алина...
Дрожащими пальцами я тщательно убирал с её лица слипшиеся от крови волосы и звал... Звал... Но она не двигалась.
- Алина... - медленно я склонился над ней и коснулся губами её губ в надежде, что она ответит. Но я не чувствовал ничего, кроме отвратительного металлического привкуса.
Глава 4/Зазеркалье
Из сна меня выбросило стремительно, будто резко встряхнули за плечи. По коже медленно растекался холод, собираясь в маленькие дрожащие капли. Всё внутри меня содрогалось от напряжения, казалось, что накрывшие меня с головой эмоции и ощущения разрывали на куски. На губах всё так же чётко ощущался омерзительный привкус крови, я тщетно пытался стереть его рукой, но, казалось, он становился только сильнее. К горлу подступала тошнота, а воздух в комнате казался застоявшимся и протухшим.
Взгляд невольно упал на тихо спящую рядом девушку: разглядеть её удавалось с трудом, но от одного осознания, что я не один в этой душной квартире, становилось эгоистично тепло. Но сердце стягивала тянущая боль, заставлявшая прижимать к груди кулак, едва ли сдерживая себя, чтобы не издать ни звука.
«Она спит, нельзя, - промелькнуло в голове, а соображать становилось всё труднее и труднее. - Нужно выпить воды».