- Пытаюсь...
Когда Тед Мелфорд вернулся с работы, Мэри постаралась встретить его как ни в чем не бывало. Войдя в столовую, Тед потянул носом - из кухни струились очень аппетитные запахи.
- Сдается мне, вы приготовили настоящее пиршество! - с наигранной веселостью воскликнул Тед. - Разве мы ждем гостей?
- Мы ждали Пата и Морин, - отозвалась Джойс, прежде чем ее мать успела вмешаться. - Хотели сделать тебе сюрприз...
- Да? И что же, они не придут, Мэри?
- Нет, Пат извинился.
- А-а-а... ну что ж, пригласишь их в другой раз.
- Другого раза не будет, Тед.
- А-а-а...
Капитан уткнулся носом в тарелку, и вечер прошел так же тоскливо, как обычно.
В доме О'Мэхори было не веселее. Морин надулась и решительно не хотела готовить ужин под тем предлогом, что настроилась идти в гости и теперь до завтрашнего утра просто психологически не в состоянии подойти к плите. Пат предложил сходить в ресторан, но и этот план Морин отклонила, сказав, что не может развлекаться, зная, как несчастны по ее милости Мэри и Джойс. Наконец лейтенант не выдержал.
- Господи Боже мой, да не по твоей и не по моей! А из-за этого подонка, которого они называют мужем и отцом! - заорал Пат.
Морин никогда и ни за что не признавала, что не права, особенно если и в самом деле чувствовала себя виноватой, и в подобных случаях не стыдилась передергивать самым бессовестным образом. Вот и теперь, уперев руки в бока, она накинулась на мужа:
- Эй, Патрик О'Мэхори, уж не принимаете ли вы себя случайно за Всемогущего?
- Я?!
- Тогда по какому праву вы позволяете себе судить ближнего?
Лейтенант в ярости швырнул на пол фуражку и, вне себя от бешенства, стал ее топтать.
- А теперь вы портите хорошую вещь ценой в двенадцать долларов. Придется вычесть их из ваших карманных денег, Патрик О'Мэхори, воплощение неподкупности и справедливости! На сем - спокойной ночи! - невозмутимо проговорила Морин.
Она снова заперлась у себя в комнате с твердым намерением не видеть мужа до завтра и вдали от нескромных взглядов всласть поплакать над испорченным вечером, над глупым упрямством Пата и горем своих друзей. Что до Пата, то, тщетно поискав в холодильнике какую-нибудь еду, он тоже удалился в свою комнату, прихватив с собой бутылку виски - как всякий ирландец, он не знал лучшего утешения.
Самое странное, что и в "Эксцельсиоре", где собрал свой генеральный штаб Мэл Войддинг, тоже царило довольно мрачное настроение. Чак Алландэйл, хоть и с повязкой на носу, все же занял обычное место. Не хватало только Эла Сирвела и Брайана Уингфилда, охранявших подступы к комнате, где проходило совещание. Пипер Плок и Пирл Грефтон на высокое собрание не допустили. Говорил Моска.
- К тому времени как я разыскал Теда, он уже часа два накачивался у Флойда Шерпо... и о смерти Джимми узнал от меня. После этого он позвонил О'Мэхори. Тот спал...
Алландэйл хмыкнул.
- Откуда ты знаешь?
- Так сказала его жена.
- Хорошенькое доказательство!
Макс проигнорировал насмешку Чака и повернулся к Мэлу.
- Она не могла знать о преступлении. Кроме того, зачем этой женщине врать капитану? Наконец, если бы наш единственный свидетель видел О'Мэхори хотя бы мельком, то сразу бы его узнал... хотя бы по фигуре... Уж кто-кто, а этот парень нигде не пройдет незамеченным!
- Верно, - кивнул Войддинг.
- И еще, босс: не следует забывать, что соседка слышала, как Джимми сказал своему будущему убийце: "А, это вы?" Будь это лейтенант, он бы вообще не открыл дверь или, во всяком случае, встретил его по-другому.
Войддинг подвел итог:
- Макс прав, а ты, Чак, в очередной раз упустил хороший случай помолчать. Вот что, дети мои, мне не нравится, какой оборот принимает дело. Сначала этот кретин Тонала убивает Джорджа Росли, любимца всего Стоктона. Потом Чак позволяет лейтенанту избить его при всем честном народе. Наконец, кто-то отправляет на тот свет Тоналу... Самое время моему младшему братцу приехать сюда вместе с Сэмом и Тони, это должно малость оживить нашу компанию.
- Пата О'Мэхори можно убрать и без них, - заявил Алландэйл. - Я беру это на себя.
- Ты так торопишься посидеть в кресле с подогревом? Я запрещаю тебе предпринимать что бы то ни было против ирландца без моего особого разрешения. Понял? И не заставляй меня повторять это дважды! Макс, у тебя есть какие-нибудь соображения насчет того, кто укокошил Тоналу?
- Нет, но Мелфорд опасается, что это кто-нибудь из друзей Росли, и у нашего бравого капитана дрожат поджилки.
- Почему?
- Думает, что, если это так, опасность угрожает всем нам, и ему в том числе.
- Нет, эта версия отпадает, Макс.
- Вы уверены, босс?
- Сам подумай. Если бы Джимми не знал того типа, разве он сказал бы: "А, это вы?"
- Так кто же тогда его убил?
- Вот это нам нужно выяснить непременно, так что постарайтесь любым путем докопаться до истины. Коли это и в самом деле дружки Росли, уж мы им устроим веселую жизнь, как только сюда приедут ребята из Огайо. И готов спорить на что угодно - у этих грошовых мстителей разом пропадет желание разыгрывать героев! А что Мелфорд?
- Завтра должен явиться к вам с докладом, как только получит результаты вскрытия.
Наконец наступила ночь и принесла покой Стокнот-Сити, но в то время как большинство жителей городка спали, несколько человек никак не могли сомкнуть глаз по одной и той же причине - от страха.
Сидя на стуле у постели, где она долгие годы отдыхала подле своего Джорджа, Кейт Росли раздумывала, что с нею станет. О том, чтобы управляться с рестораном в одиночку, не могло быть и речи. Ресторан придется продать, а заплатят за него, конечно, пустяк. Хватит ли этих денег, чтобы хоть как-нибудь дотянуть до конца? Но почему убили ее Джорджа? В голове не укладывалось, что из-за какой-то истории с грязным бельем Кейт вдруг осталась одна на свете...
Мэр Теренс Кэмден, не в силах уснуть, нервно ворочался с боку на бок на узкой кровати красного дерева - его обычном ложе чуть ли не с самого детства. Убийство Росли... Убийство Тоналы... Как отнесутся избиратели к таким ужасным беспорядкам? Он, разумеется, дал слово не звать на помощь Вашингтон, но, если так будет продолжаться, сумеет ли он сдержать обещание? Люди ни за что не позволят оставить гибель Росли неотомщенной, но тут, по правде говоря, убийство Тоналы может помочь успокоить страсти.