фоне Новодвинской крепости и корабельных мачт. Причём его шуба была намеренно распахнута на груди для того чтобы были видны несколько медалей. Художник запечатлевший для потомков господина Прохорова несомненно тоже был из местных и не блистал особенным дарованием. - Слушаю вас, господа, чем обязан? - спросил он глухим и слегка раздражённым голосом. Как оказалось наш хозяин довольно скверно говорил по немецки, но его английский был очень даже неплох. Ознакомившись с письмом отца Варсонофия он сделался значительно более приветливым. - Значит на Терский наволок собрались, господа? - хмыкнул он убирая письмо обратно в конверт. - Куда-куда? - не поняли мы. - Терский наволок, - повторил хозяин. - Так в старину назывался Кольский полуостров. Когда-то, во времена безраздельного владычества Новгорода Великого там располагалась волость Тре. Только опасное вы задумали дело, господа. Да и не вовремя, навигация то уже почти закончилась. Хотя если дело идёт о поисках вашего товарища, мне понятно такое упорство. Конечно я могу найти для вас шхуну или хотя-бы подходящий коч с командой. Но через три недели море встанет, то есть покроется льдом. Так что высадить то они вас высадят, но ждать вашего возвращения никто не будет. Придётся вам, господа, в каком-либо посёлке, лопарском становище или фактории до весны зазимовать. Можно конечно ещё до Кандалакши добраться, но зимой это очень не безопасно. Или через Швецию либо Карелу к цивилизации выходить. Если через Карелу то придётся идти до городка Оулу или Торнео. Ничего другого, господа, я вам предложить не могу. - Мы всё понимаем, господин Прохоров, - ответил я. - Да, по видимому, нам придётся зазимовать там, и мы к этому готовы. Вот как раз нам-бы и хотелось поговорить с вами о поставке продовольствия, снаряжения и всего прочего. Ещё мы слышали что в ваших широтах лучшим транспортным средством являются ездовые собаки. В этот момент дверь тихо отворилась и, широко улыбаясь, в жарко натопленную комнату проскользнул невзрачный плешивый человечек в красной суконной поддёвке. В руках он держал серебряный поднос на котором одинока стояла большая рюмка водки. - Выкушайте пожалуйста Пафнутий Парфёнович, - проговорил человечек елейным голосом. Господина Прохорова не пришлось уговаривать. Аккуратно взяв рюмку двумя пальцами, он опрокинул её в рот и опорожнив одним глотком поставил на стол. Затем удовлетворённо крякнув вытер рот накрахмаленным платочком. - Ладно, иди, Харитон, иди, - кивнул он плешивому человечку и вновь вернулся к нашему разговору: - Ну ездовых собак у меня нет, да и без надобности они вам. Собак надо кормить, а это опять расходы и лишний груз. Да и обращению с ними в три дня не обучишься. Но я могу вам предложить нескольких прирученных оленей. Животные умные, выносливые, и корм сами себе из-под снега раздобудут. Со снаряжением я вам помогу, ну и с провиантом само-собой. Раз сам отец Варсонофий за вас просит, то и цену за всё назначу самую минимальную. Потому как на богоугодное дело идёте - своего товарища спасать. А раз так, то грех на подобном деле наживаться, - произнеся это Пафнутий Парфёнович широким жестом перекрестился. Он говорил достаточно убедительно и если бы не его бегающие глазки и предупреждение отца Варсонофия возможно бы я ему и поверил. И ещё кое-что настораживало: Во время разговора он нехорошо кривил рот, и в пол голоса, как-бы в сторону произносил по-русски: «чёртова немчура», «шляются тут всякие», «чёрт вас дери через задницу!». Конечно он был уверен что никто из нас его не понимает. Я весьма плохо знал русский язык, но даже этого моего ничтожного знания хватило чтобы понять, что во-первых - эти слова сказаны в наш адрес, и во-вторых - они довольно оскорбительные. Вскоре господин Прохоров пригласил в комнату какого-то пожилого субъекта в старых, подвязанных верёвочкой очках на носу и меховой поддёвке. Он представил его как Сысоя Потаповича. Сысой Потапович принёс с собой счёты и толстую амбарную книгу, после чего мы приступили к более детальному обсуждению расходов на предстоящее путешествие. Но предварительно Пафнутий Парфёнович выкушал ещё одну рюмку водки. Характерно что никому из нас он даже не подумал предложить вина. Занявшись подсчётами Пафнутий Парфёнович и Сысой Потапович развернулись в полную силу и показали себя во всей красе. Спустя всего каких-нибудь десять минут стало очевидным что наши русские друзья попросту пытаются нас обмануть. Цены которые они называли на муку, вяленное мясо, сахар, спирт и прочее, как минимум в полтора - два раза превышали цены на местном рынке. За те несколько дней что наш радушный хозяин боролся с похмельем, мы с Дитрихом и юным Рафаэлло имели возможность осмотреться в городе и изучить приблизительный порядок цен на нужные нам товары. - Хорошо, я вас понял, уважаемый Пафнутий Парфёнович, - произнёс я беря с низкого столика свои перчатки и шляпу. - Похоже нам не удастся договориться, любезный, так-как ваши цены просто грабительские. Все необходимые нам припасы мы сможем приобрести на местном рынке и по гораздо более низкой цене. Думаю что желание заработать пересилило все ваши благочестивые чувства если конечно такие были. Жаль только что придётся огорчить отца Варсонофия сообщив ему о ваших маленьких хитростях. Он-то надеялся что рекомендует нам достойного и честного делового человека. Пафнутий Парфёнович и Сысой Потапович быстро переглянулись. Затем господин Прохоров стрельнул по мне ненавидящим взглядом, а его маленькие глазки вспыхнули яростью. Впрочем он тут же взял себя в руки и успокоился. Мужчина поднял из-за стола своё грузное, массивное тело, и улыбнувшись широко развёл руками: - Ну что вы... что вы, господа. Вы меня совсем не так поняли... Я же торговый человек. Просто у нас так принято... Это традиция такая - сперва называть цену немного повыше а потом снизить. Нужно поторговаться, это как-бы обычай такой. Ведь за дёшево то и любой дурак продать сможет. - Его голос стал даже каким-то елейно-заискивающим, отчего мне стало совсем противно. - И тем не менее, дальнейшие переговоры я считаю бессмысленными, - жёстко сказал я давая понять что разговор окончен. Фергюсон с Даванцати тоже поднялись с кресел и потянулись за своими вещами. В маленьких глазах нашего хозяина вновь вспыхнула ярость. - А вы подождите, господин... как там вас?! - теперь в голосе Прохорова зазвучала угроза. - Это там у себя в Европах вы будете командовать и всем распоряжаться. А здесь, на Севере я хозяин! В подтверждении своих слов он грохнул огромным кулаком по столу так что в соседнем шкафу зазвенела посуда. - Это моя земля и всё здесь по моему будет! - проревел он словно огромный медведь. С раскрасневшимся лицом, и вставшими торчком густыми рыжеватыми волосами, он действительно напоминал рассерженного русского медведя. - Я Пафнутий Прохоров! Да без моего слова ни один чёрт в море не выйдет, так что на Кольский можете хоть вплавь добираться! И провиант вы до самой зимы искать будете, да ещё не известно продадут вам или нет! А будет на то моё слово, так мигом всё у вас будет и путешествие ваше как по маслу пойдёт. И шхуну подберём с отличной командой, и провиант наилучший и снаряжение. Я всё здесь решаю! Так что, дорогие господа, умерьте свой гонор и давайте сядем и обсудим всё по-хорошему, - закончил он уже спокойным и вполне доброжелательным голосом. После того как Пафнутий Парфёнович выкушал ещё одну рюмку водки мы продолжили торг. Спустя ещё пару часов, мы более или менее обо всём договорились. На необходимые для нашей экспедиции припасы и снаряжение Прохоров снизил цену до приемлемой. Обязался предоставить корабль с командой и четырёх оленей в качестве вьючных животных. Но это уже по более высокой чем мы рассчитывали цене. - Оленей, особенно обученных вы нигде больше в Архангельске не найдёте. Разве что у лопарей, а до них далеко, - пояснил он. - А на Кольский никто по своей воле нынче не пойдёт, так как очень опасно. Только если за огромную плату. Но у меня на примете есть шхуна с хорошей командой, владелец которой и он же капитан мне должен много денег. Это сильно упрощает дело, господа. Я знал что он сгущает краски, но предпочёл не ввязываться в бесконечные споры. Погода стояла хорошая и море вполне спокойное, но кто знает как тут у них бывает? По окончании этих утомительных обсуждений и торговли Пафнутий Парфёнович поднялся во весь свой гигантский рост и широко раскрыв объятия торжественно произнёс: - Ну а теперь, гости дорогие, прошу за стол! Надо отметить нашу сделку! Так сказать - хлеб-соль, чем Бог послал! - С этими словами он открыл двойные двери ведущие в соседнюю комнату. Эта комната оказалась ещё больше первой и являлась чем-то вроде столовой. Она также была богато обставлена и ярко освещена множеством свечей. В центре комнаты стоял огромный и накрытый с поистине варварской пышностью стол заставленный множеством блюд и бутылок. Трое молодых парней с накрахмаленными полотенцами в руках выстроились в ряд и готовились на этот вечер исполнять обязанности официантов. - Так-то, господа, а то умеючи можно и хер сломать, - произнёс он по-русски, но я совершенно не понял значение этой фразы. * * * На следующее утро, оставив своих товарищей отдыхать после отменного ужина с господином Прохоровым, я, взяв с собой Гельмута Байера отправился на поиски того самого загадочного господина Воронова. У меня был клочок бумаги с