пода, зачем делать остановку на Кузовских островах? - пожал плечами Воронов. - Какой в этом смысл? Там нет ничего достойного внимания кроме древних лабиринтов, которые наш капитан назвал «дурацкими камнями». Я много раз видел их, как впрочем, и все кто плавал по Белому морю. Сооружения по-своему интересные, но ни к Гиперборейской цивилизации, ни к поиску вашего товарища они не имеют никакого отношения. - Это не займёт много времени, Владимир Алексеевич. Всего несколько часов. - Но зачем вообще там останавливаться? - В кают-компании наступила неловкая тишина. - Я чувствую, господа, что все здесь знают что-то, что не знаю я, - усмехнулся русский. - Наша остановка на Кузовских островах связана, так сказать, с моими семейными делами, - выдал я весьма неуклюжее объяснение. - Не понимаю? - удивился Воронов. - Просто я обещал одному из своих родственников обязательно посетить эти острова и увидеть те самые лабиринты. - Да-да, одному очень необычному и назойливому родственнику, - съязвил Фергюсон. - Родственнику которому наш друг Людвиг не смог отказать. - Что-то вы темните, господа, - вздохнул наш русский компаньон. - Но я вовсе не охотник до чужих секретов, - сказал он и распростившись с нами направился в свою каюту. - Господа, когда мы ему всё расскажем? Ведь неудобно же, одно дело делаем, и рисковать нам предстоит одинаково, - воскликнул Рафаэлло. - А я против, - скривился Фергюсон. - Воронов случайно примкнул к нашей экспедиции, и он не член нашего ордена. Гиперборея, древние цивилизации, мир эльфов это одно, но ему совершенно не обязательно знать о «Братстве» и его делах. - Я тоже не член вашего «Братства», - ответил я ирландцу. - Вы, фон Хагендорф, другое дело. Вы столкнулись с потусторонним миром, и, волей не волей, оказались вовлечены в дела ордена. Тем более что вам очень благоволит дон Алонсо... Уж не знаю почему, но он возлагает на вас большие надежды. Да и не только в этом дело... Не забывайте, господа, что мы все принадлежим к католическому ордену, а господствующая в России православная церковь мягко выражаясь не очень дружественна к нам. Что же касается нашего нового друга, господина Воронова, то он, как я понял, вообще в Бога не верит и является убеждённым атеистом. А посвящать атеиста в самые сокровенные тайны нашей церкви, я лично, считаю чистым безумием. - И тем не менее, Фергюсон, ни что так не вредит общему делу как взаимное недоверие, - стоял на своём Даванцати. * * * Ночью мне не спалось. Накинув на себя полушубок, я вышел на палубу и закурил сигару. Никого на палубе я не заметил, и стоя у борта равнодушно пускал в темноту кольца дыма. Так продолжалось наверно минут пять-шесть. - Здравствуй, родственник! - раздался позади знакомый голос. - Жаль, что я не могу подышать настоящим чистым воздухом. Как бы хотелось ощутить на себе этот морской ветерок! - Здравствуй, Атаульф, сын Асмунда, - кивнул я в ответ. - Ты продолжаешь преследовать меня даже здесь? На корабле посреди моря и в тысячах миль от дома? Так ты и на это способен? - искренне удивился я. - Что поделаешь, родственник, что поделаешь... Иные бестелесные сущности привязаны к определённому месту, другие могут следовать за кровными врагами или членами своей семьи. Можешь поинтересоваться у твоего ирландского приятеля о том что произошло два десятка лет назад. Тогда, в результате картофельной эпидемии и начавшего голода, многие тысячи его соотечественников ринулись за океан. Они стремились к новой жизни в Америке, но им было невдомёк, что вместе с нехитрыми пожитками они увозили с неласковой родины и свою фамильную нечисть. Сотни баньши последовали за своими хозяевами в Новый свет и тысячи морских миль не стали для них преградой. - Это те твари в виде рыжеволосых женщин, что своим криком оповещают о скорой смерти кого-нибудь из членов семьи? И ещё - кажется они любят стирать одежду в проточной воде. - Да, но не только. Иногда они бывают очень опасны. - Ладно. Но надеюсь, что уже завтра я смогу выполнить твою просьбу и больше мы никогда не увидимся. Наконец-то я избавлюсь от твоих визитов, вождь доблестных лангобардов и победитель баваров и герулов. - Герулов разгромил и изгнал ещё мой дед Лютфранд, - отозвался призрак. - А ты не любопытен, мой родич Людвиг, - усмехнулся он. Свет полной луны, вышедшей из-за облаков озарил палубу шхуны. Атаульф облачённый в длинную, ниже колен сверкающую кольчугу и остроконечный шлем с наличником, прикрывающим глаза и нос, приблизился издавая металлический лязг. - Ты не любопытен, - повторил он. - С нашей первой встречи ты всё пытаешься от меня избавиться. А между тем иметь знакомого призрака, и тем более родственника, не так уж плохо. Общение с миром мёртвых может дать тебе многие знания что доступны только для избранных. Можно получить точные пророчества о своём будущем, и о всех опасностях подстерегающих тебя. В конце концов разве тебе не интересно то как выглядел мир тысячу лет назад? Или десять тысяч? Я бы мог многое тебе рассказать... - И за все эти дьявольские подачки расплачиваться придётся своей бессмертной душой? - Истинные знания стоят дорого, - улыбнулся призрак. - Тогда извини, родственник, но ты прав - я не любопытен, - ответил я. - И поэтому мы завтра с тобой расстанемся. Сразу, как только отыщем первый лабиринт. - Что ж, в этом наши интересы вполне совпадают, - снова улыбнулся он обнажив длинные острые зубы. - Я наконец-то получу новое перерождение в человеческом теле. Более того... Я смогу сам выбирать себе воплощение. - Превосходно. Но меня это больше уже не касается. - Как сказать, как сказать... - улыбка призрака стала какой-то хищной и плотоядной. Предчувствуя что Атаульф затеял что-то очень нехорошее у меня мороз пробежал по спине. - Что ты имеешь в виду? - Только то, что я уже выбрал своё новое воплощение. - И что с того? - я ещё ничего не понял, но почувствовал, что назревает нечто ужасное. - О мой далёкий родственник Людвиг, ты же не раз слышал, что мёртвые знают много. Так вот, если я не ошибаюсь, то кроме Конрада и малышки Анны-Элеоноры, ты хотел ещё одного сына. Не правда-ли? - Какого чёрта?! Выражайся яснее! - почти вскричал я. - Спокойнее, родственник, истинный воин всегда должен оставаться хладнокровным. Так вот - когда ты прощался со своей прекрасной жёнушкой прежде чем отправиться в это путешествие, то она снова была беременной. - Нет! Она бы мне обязательно сказала! - от неожиданности я едва удержался на ногах. Теперь я знал дьявольский замысел Атаульфа. - Она тебе ничего не сказала потому что сама ещё не поняла это. Но мы мёртвые знаем много. Так что из всех семей где бы я мог родиться я выбрал свою собственную. Разве это не логично? - Нет! Нет! - я почувствовал что задыхаюсь. - Только не это! - кажется впервые в жизни я был близок к панике. - Нет! Ты не должен! Когда-то ты был язычником-головорезом, потом стал вампиром! Твоя душа проклята, Атаульф, и навсегда заражена чёрной энергией мира мёртвых! - Твой сын будет великим человеком. Имя нашей семьи прогремит по всей земле подобно грому! Разве это не прекрасно. В твоём сыне вернётся твой же дальний предок! - Он станет чудовищем! Страшным злобным чудовищем что будет мучить и терзать людей. Он принесёт много зла и люди проклянут не только его но и нашу семью! - Он будет великим. Подлинно великим человеком, - равнодушно ответил призрак. - А всё остальное лишь незначительное дополнение, или, как выражаются ваши нынешние лекари - побочные эффекты. - К чёрту такое величие! Не делай этого, Атаульф! Прошу тебя, не поступай так! Вселись в того кому и так суждено стать негодяем! И пусть он будет простым человеком, не имеющим ни власти ни связей в высшем обществе. Миру не нужен ещё один Калигула, Нерон или царь Иван Грозный, тот что правил этой страной триста лет тому назад! - Выбор сделан, мой родич Людвиг! Выбор уже сделан! - Тогда я выброшу твой чёртов медальон в море, и ты никогда не обретёшь перерождение! Ты сам меня вынуждаешь совершить это! - Да хоть в жерло Везувия! - хищно оскалил зубы призрак. - Только тогда ты уже никогда не сможешь избавиться от меня. И твои хитроумные друзья тебе не помогут. Я буду приходить и пугать твоих людей. Пить их кровь и убивать. Пройду по родной тебе Богемии эпидемиями страшных болезней, коллективных психозов и массовых убийств. Нет, родственник, избавиться от меня мёртвого, ты сможешь, только закопав тот медальон в центре лабиринта. А затем приняв меня в свою семью живого и перерождённого. Так что воспринимай это как данность и необходимое зло. Хотя очень многие посчитали бы подобное событие несомненной удачей. А теперь, лучше всего иди спать, ибо, как говорят в этих местах - «Утро вечера мудренее». И я вовсе не хочу, родственник, чтобы ты простудился и заболел. - С этими словами призрак в сверкающей кольчуге просто растворился в воздухе. Ошарашенный услышанным я стоял у борта словно окаменев и держал в пальцах давно потухшую сигару. Вскоре рядом снова раздался какой-то шум. Спотыкаясь и почему-то оглядываясь по сторонам ко мне приблизился Воронов. - Вот чёрт! - пробурчал он и дрожащими руками попытался прикурить папиросу. - Вы о чём? - спросил я. - Да так... не пойму что происходит, - нервно усмехнулся русский. - Мерещится всякое... То ли я схожу с ума, то ли здесь происходит чертовщина какая-то! Понимаете... вышел покурить, и вижу... вроде как стоите вы... но почему-то в средневековых доспехах. - Неужели? - Да, представьте себе! Он... ну этот воин будто бы сошёл со страниц романа «Айвенго» сэр