Впрочем, возможно, у португальца был маленький козырь пока еще не на руках, а на полу — пробирка, докручивавшая последние обороты. Могла ли ДНК Иисуса представлять ценность для напавшего на них бандита? Не успев и самому себе ответить на этот вопрос, ученый быстро наклонился и схватил замороженную пробирку. Поднявшись, заметил, что агрессор сделал шаг в его сторону. «Похоже, мысль завладеть бесценным сосудом оказалась не столь хороша, как представлялось поначалу», — пронеслось в голове португальца. Судя по реакции налетчика, содержимое пробирки его крайне интересовало; конечно же, ведь он и на Аркана напал первым, чтобы забрать у того сосуд. Выходит, если прежде Томаш был для бандита лишь одним из противников, то теперь, с пробиркой в руке, он превратился в главную мишень, которую надлежит срочно обезвредить.
Историку не хотелось расставаться со своими спутниками-детективами, особенно в ситуации, чреватой еще более непредсказуемыми событиями, но больше нельзя было терять ни секунды. Ни Гроссман, ни Валентина не видели агрессора в действии и не представляют себе, насколько он страшен. Томаш, однако, буквально на своей шкуре испытал, что это за отморозок, и он прекрасно представлял себе степень опасности, нависшей над всеми, и прежде всего над ним самим: схватив пробирку, он сразу стал жертвенным агнцем.
Пусть так! Будь что будет! Главное — спасти Валентину!
— Отдайте мне пробирку, — приказала итальянка, протянув руку португальцу. — Сейчас же!
«Об этом и речи быть не может», — подумал Томаш. Отдав сосуд Валентине, он мгновенно уже ее превратит в главную мишень для бандита, а этого никак нельзя было допускать. У итальянки не будет никаких шансов, если отморозок напрямую займется ею.
Собственно говоря, и у него этих шансов с гулькин нос — ни врожденной физической силы, ни тебе спецфизподготовки, чтобы дать достойный отпор боевому трансформеру, уже сделавшему второй шаг. Португалец молниеносно развернулся и бросился бежать, крепко сжимая пробирку в левой руке. Сзади послышался какой-то шум-гам, но главное, слышались шаги и учащенное дыхание бегущего человека. Нетрудно было догадаться, кто бы это мог бежать за ним вслед.
— Стой!
Гортанный крик напугал Томаша еще больше, и он даже обнаружил в себе скрытые резервы для увеличения скорости. Историк помчался вдоль рядов различных технических устройств и холодильников, несомненно, хранивших не менее ценный генетический материал, чем тот, что держал в своей руке. Бежать, однако, было непросто: как-никак, на теле — нечто вроде скафандра, а за спиной — два баллона с воздухом, ну и шлем с визором — это уж пустяк. Но адреналин придал господину профессору немало дополнительных сил. Достигнув конца прохода, он бросился налево, затем резко направо и вперед по параллельному коридору.
Повернул голову набок, пытаясь разглядеть своего преследователя, — благо у визора была функция периферического обзора. Погони не было. Какое счастье, что появилась незапланированная возможность перевести дух. Грех ее упускать и для другого, гораздо более важного дела: притормозив у одной из полок, где находилось множество сосудов и прочего лабораторного инвентаря, он пристроил сокровище с ДНК Иисуса в ряд других пробирок — «найдите десять отличий»! Вот повезло, так повезло! Идеальное место для тайника. Наконец-то он избавился от злополучного образца, принесшего столько несчастий…
Не теряя больше ни секунды, он побежал дальше по коридору. А куда, собственно? Томашу срочно нужно было выработать план действий. Беготня все равно закончится тем, что преследователь чуть раньше или чуть позже его настигнет, и что тогда? Идеальный вариант, конечно, — выбраться отсюда, но как? Он помнил, как захлопнулась за ними бронированная дверь. Следовательно, прежде всего надо было знать код замка. Из их группы только Арпаду Аркану он был известен, хотя и португалец был уверен, что уже знает вещее слово…
Значит, его задача — добежать до выхода и иметь хоть чуть-чуть времени, чтобы ввести пароль и открыть «брешь» в этом лабиринте. Но закрывать дверь он не станет — пусть отморозок побежит за ним вслед, тогда его несчастные спутники точно будут спасены! Разумеется, вовсе не Гроссман с Арканом заботили Томаша — прежде всего он думал о Валентине. Добежав до конца этого отрезка, метнулся направо. Теперь он не суетился, а действовал по плану. Выполнить его будет непросто, но стремиться надо. Главное — добраться до двери, и она, похоже, где-то впереди. Успеет ли?