Но Бренно, не слушая его, повернулся и вышел из хлева.
— Развяжи ему перед смертью руки, — велел Марко охраннику.
Коровы в хлеву шарахнулись от громкого выстрела.
Потом Бренно с сыном и телохранителем сели в машину и поехали в город. Остановились у подъезда гостиницы, где, приезжая в Милан, жил Салимбени. Швейцар распахнул перед ними дверь и сказал, чтобы они не беспокоились о парковке: он сам поставит машину на стоянку.
Салимбени не было дома: они сами открыли дверь номера, все трое вошли и расположились ждать хозяина. На столе в номере стояла открытая коробка шоколадных конфет.
У возвратившегося вскоре Салимбени от изумления полезли на лоб глаза.
— Вы что, не в своем уме? Что вы здесь делаете? — спросил он. — Разве можно вот так открыто сюда приходить?
Бренно, улыбаясь во весь рот, спросил:
— А кто это подарил конфеты, кто тебя так любит? Женщина, а, может, мужчина? На, съешь конфетку!
И протянув конфету Салимбени, с ухмылкой добавил:
— Я только что ее отравил!
Салимбени испуганно отшатнулся.
— Да нет, я еще даже руки помыть не успел!..
— Ну не хочешь — как хочешь, — усмехнулся Бренно…
— Я кое-кого тут жду… — промямлил Салимбени. — И к чему нам здесь встречаться?
— Да ты не волнуйся, мы заскочили к тебе всего на минутку, — успокоил его Бренно. — Сейчас уйдем. Я только хотел поставить тебя в известность об одном своем решении: ты должен взять его, — он указал на Марко, — к себе и заместители, назначить вице-президентом твоей компании.
— Зачем это? — опешил Салимбени. — Вы же и так все контролируете. Кроме того, это опасно, нам надо соблюдать осторожность, взвешивать каждое слово, каждый поступок… Как только услышат фамилию, пойдут разговоры…
— Да не бойся, Марко будет вести себя осмотрительно. Хватит парню держаться за папины штаны, пора посмотреть на людей, начать жить самостоятельно. А насчет фамилии — все в порядке, у него другая. Мы с его мамашей законным браком не сочетались — она единственный человек, который осмелился сказать мне «нет» и после этого оставшийся в живых.
— Да, но это будет не так-то легко сделать… Право, не знаю…
— Смотри, Салимбени, — согнав с лица ухмылку, угрожающе проговорил Бренно, — ты ведь сам сказал, что надо хорошенько взвешивать каждое слово и каждый поступок… Значит, жду от тебя через два дня все необходимые бумаги о назначении Марко. Мы сами приедем и все подпишем.
— Так быстро? Боюсь, я не успею… Не забывай, Бренно, что я для тебя провернул дельце на тысячу миллиардов…
Бренно вновь протянул конфету:
— На, съешь же!
Глаза у Салимбени округлились от страха, он крепко сжал губы и отрицательно замотал головой. Тогда Бренно с усмешкой отправил конфету себе в рот. Продолжая ухмыляться, он с силой похлопал Салимбени по щеке и проговорил:
— Ну и говнюк же ты! Ну и мерзавец!
И, подав знак сыну и телохранителю, вышел из номера, оставив остолбеневшего Салимбени размышлять о том, что это все означает.
Идя по длинному гостиничному коридору, Бренно уже без всякой улыбки деловито сказал своим спутникам:
— Первым делом надо пришить Карту, а потом разберемся и с этим гадом! Иуды, предатели! — и грязно выругался.
Ловушка для Сильвии
Лоренцо Рибейра продолжал настойчиво ухаживать за Мартиной. Воскресным утром ее разбудил звонок в дверь — это шофер Рибейры передал ей от него плетеную корзину. Еще не совсем проснувшись, девушка приняла посылку, а когда хотела спросить шофера, что это такое, того уже и след простыл. Сбежав по лестнице, он сел в машину и уехал.
В корзине оказались очаровательный породистый щенок и записка с приглашением на обед.
В час дня Мартина села в машину, захватив с собой щенка — такого маленького, что он еще еле держался на дрожащих ножках — и отправилась в палаццо Рибейры.
Лоренцо был любезен, но несколько рассеян. В начале обеда он как бы между прочим сказал:
— Ну теперь вы не сможете говорить, что загружены срочной работой: я прочел в газетах, что вашу подзащитную выпустили из тюрьмы. Почему ее так неожиданно освободили?
Мартина была польщена вниманием Лоренцо к ее адвокатской деятельности и бездумно выболтала, что Нину шантажировали, так как искали какие-то компрометирующие фотографии. Теперь выяснилось, что убили Беллини именно из-за этих фото, и Нину освободили. Следы и этом деле ведут в Прагу — у убитого фотографа нашли телефон какого-то таинственного Ячека или Яцека, жившего в одном из пражских отелей…