Выбрать главу

— У нас тоже не все в порядке. В Праге объявился Каридди, хочет получить свой жирный кусок пирога. Шеф обеспокоен и хотел бы с вами повидаться. Собрать всех нас и обсудить положение.

— Передайте ему, что я приеду, — сказал Рибейра.

Проклятое место

На следующий день Ликата с Милошем отправились на ту «базу», о которой говорили накануне. Она находилась довольно далеко от столицы, почти у самой границы. Склад спецслужб помещался на территории бывшего концлагеря. Во время войны этот лагерь просуществовал дольше других: Красная Армия освободила этот район лишь весной 1945 года. В лагере нашли только трупы: все заключенные там евреи умерли от голода или были уничтожены. Потом это место долго служило секретной базой советских войск, а затем ее стали использовать чехи.

— И как же вы ее использовали? — спросил Ликата, идя рядом с Милошем по утрамбованной дорожке меж заброшенных складов и бараков, мимо неработающего завода — закопченного здания красного кирпича с высокой трубой.

— Когда русские убрали отсюда свою совершенно секретную базу — что там было, мы до сих пор не знаем, чехословацкие спецслужбы вновь устроили здесь лагерь для арестованных противников нового режима — фашистских недобитков, всяких прислужников гитлеровских оккупантов, а также для неуспевших бежать на Запад помещиков и буржуев, — продолжал свой рассказ Милош. — Но постепенно состав заключенных стал меняться: среди них начали появляться и бывшие товарищи — ответственные коммунисты, известные люди — бывшие подпольщики, партизаны… потом и простые рабочие, студенты, учителя и прочие интеллигенты, — словом, все, кого объявляли «врагами народа». Отсюда мы охраняли победивший социализм… И вот однажды в списке заключенных этого лагеря я натолкнулся на хорошо знакомое мне имя — Елена Розенталъ… То, что здесь держали старых врагов, было справедливо, но в новых врагов верилось с трудом. С этой женщиной я был в одном партизанском отряде, она была предана коммунистической идее, сражалась против фашистов. В ее виновность я не мог поверить…

— И что же ты делал? Именно после этого ты начал передавать нам информацию? — спросил Давиде.

— Нет, это началось немного позднее, Сначала я уволился из органов, перешел на другую работу. А когда репрессии приняли массовый характер, когда в лагерь — и в этот, и в другие — потоком шли эшелоны, когда таких, как Елена, среди узников стали сотни тысяч, тогда я не выдержал… пошел на контакт с западными спецслужбами.

— А что было тут в последние годы?

— В последние годы все это хозяйство использовалось как база для тайной торговли оружием. Его тут было складировано видимо-невидимо. Куда оно только не шло отсюда — по всему свету, даже в Южную Африку. Этим делом занимались самые грязные типы, вроде этого Отто Варфеля.

Разговаривая, они дошли до большого барака, стоявшего в центре территории бывшего лагеря. Милош приостановился и проговорил:

— Зайдем. Я узнал, что именно здесь наш друг Варфель приготовил колыбельку для своего новорожденного.

Давиде вошел и ахнул:

— Да это пищевая фабрика! Сложная система труб, перегоночные кубы, вместительные емкости для сырья и для готовой продукции… Электрические печи, оборудование для расфасовки… Мощная вентиляционная система… Перед ними былое целое химическое предприятие, прекрасно оснащенное для очистки и переработки морфина в один из самых опасных наркотиков — героин. Все было готово, чтобы немедля начать производственный процесс. Не видно было лишь сырья и персонала.

Милош пошел вглубь просторного помещения, разглядывая новенькое, только из ящика, оборудование. Оставшись один, Ликата стал разглядывать стены барака, испещренные полустершимися надписями. Закопченные, грязные стены и потолок барака, видимо, никогда не ремонтировавшиеся, составляли резкий контраст чистенькому, современному оборудованию, наверно, совсем недавно смонтированному. Взгляд Давиде случайно упал на какие-то странные письмена на стене.

— Что это? — спросил он у подошедшего Милоша.

— Это написано на иврите.

— А ты можешь перевести?

Милош стал разбирать надпись. Она гласила:

— «Мы, кто был здесь, все погибли».

— А подпись?

— «Стефан Литвак», — прочитал Милош.

Вернувшись в Прагу, Давиде тотчас доложил генералу о результатах поездки. При разговоре с Амидеи присутствовала Сильвия.

Амидеи стоял у приколотой к стене большой географической карты Чехословакии, на которую было уже нанесено местоположение «базы», и внимательно слушал Ликату.