— Лжете, — жестко сказал он, — вы задержаны на месте преступления. Его можно отнести к разряду особо опасных для государства. Лучше говорите. Вы встречались неоднократно с этим человеком в Праге. Мы это прекрасно знаем. Он жил в отеле «Амбассадор» под именем Ячека. Как его настоящая фамилия? Если немедленно не назовете, будете сидеть за решеткой до конца своих дней. Я вам это гарантирую.
Варфель вспомнил свое недавнее пребывание в тюрьме, сглотнул слюну и тихо произнес:
— Лоренцо Рибейра…
Рыболов на крючке
В тот день, когда Марко с подручными шарили в доме Рибейры в центре Милана в поисках его следов, в окраинной части города — на Юго-Западе, у канала Навильо Гранде, в лачуге, служившей убежищем похитителю и убийце Сантино Рокки, тоже шел обыск. Ликата тщательно и методично искал игрушку — переливающийся всеми цветами радуги пластмассовый цилиндр, в который любила играть Франческа, и где, возможно, были спрятаны злополучные фотографии. Искал Давиде и хоть что-то, позволяющее навести на след бежавшего с ребенком киллера. Вещей у Сантино было не густо, записей он вообще никаких не держал. Все поиски были тщетны — ни игрушки, ни малейшего намека, где теперь искать этого ловкого и хитрого преступника. Уже напоследок, скорее для очистки совести, Ликата заглянул в стенной шкафчик рядом с маленькой плитой в закутке, служившем кухней. Там он обнаружил аккуратно сложенную газету с фотороботом Сантино и сообщением о похищении ребенка — видимо, бандит хранил ее «на память». Там же среди старых кастрюлек Давиде увидел красную жестяную коробку из-под печенья, открыл ее и среди всякой хозяйственной мелочи нашел связку лески и новенький набор рыболовных крючков. Конечно, не так-то много, но все же уже кое-что! Значит, Сантино в свободное от убийств и похищений время, возможно, занимается рыбной ловлей… Давиде опустил крючки в карман, закрыл коробку, поставил ее на место и направился к двери. Потянулся к вешалке за курткой и тут же почувствовал знакомую режущую боль где-то глубоко-глубоко в голове. Перед глазами все заволокло туманом, он пошатнулся и, как подкошенный, грохнулся на пол.
На этот раз сознание вернулось довольно скоро. Давиде с трудом поднялся на ноги, сильно помассировал лоб, затылок, подставил голову под струю из крана. Боль в голове не прошла, но стала тупой, ноющей, туман перед глазами постепенно рассеялся. Превозмогая слабость и головокружение, он вышел на улицу и направился к ближайшему бару.
В баре Ликата заказал кофе и завязал у стойки разговор с барменом и несколькими посетителями, по-видимому, завсегдатаями этого заведения, живущими в этом квартале. Ликата сказал, что его старое хобби — рыбная ловля и спросил, где тут по близости можно купить рыболовную снасть. Ему подробно рассказали, как найти лавочку, где торгуют также и рыболовными принадлежностями.
Маленький магазинчик находился на набережной канала. Ликата спросил у стоявшей за прилавком хозяйки — немолодой не слишком словоохотливой женщины, — не помнит ли она сицилийца, который покупал у нее рыболовные крючки, и описал Сантино. Женщина сказала, что покупателей ходит много, всех не запомнишь. Но Ликата настойчиво просил ее вспомнить: смуглый, с приплюснутым носом, шрамом на щеке. «Кажется, припоминаю, — сказала женщина, — в этом году он не заходил, а в прошлом несколько раз покупал крючки, блесну, леску. Еще я его спрашивала, где же он тут ловит рыбу, — вспомнила хозяйка лавки, — а он рассказал, что с лодки на реке».
— Где на реке? — спросил Ликата.
— Да на машине это не так далеко отсюда — пониже того места, где канал соединяется с Ламбро, у старой мельницы.
Подъехав к Ламбро, Ликата оставил машину и пошел вдоль заросшего травой болотистого берега реки. Странно было видеть всего в каких-нибудь нескольких километрах от оживленных улиц современного Милана такое тихое, заброшенное место. К реке спускались зады каких-то хозяйственных дворов предприятий, покосившиеся заборы. Берег был захламлен, земля в рытвинах и ямах. Но все поросло сочной зеленью, и казалось, что ты где-то далеко в деревне. В отдалении Ликата увидел на самой воде рыбачью хижину. Подойдя ближе, он понял, что домик стоит на привязанном к берегу плоту. Давиде прислушался: из домика явственно донесся детский плач. Ликата вынул пистолет и пригнулся. И в тот же момент с плота прозвучали выстрелы. Один, потом второй. Ликата притаился за деревом. Раздались еще два выстрела, пули просвистели совсем близко. Значит, чертов Сантино успел его заметить и пристреливается. Давиде сосчитал выстрелы: четыре уже прозвучали. Давиде осторожно продвинулся еще ближе к плоту, поддал ногой какую-то банку, чтобы отлетела с шумом. Сантино выстрелил еще дважды уже совсем с близкого расстояния, но Ликата петлял и пригибался. Значит, шесть. Сантино должен перезарядить пистолет. Давиде, уже не таясь, стремглав бросился к плоту. Сантино, притаившись за углом домика, судорожно вставлял новую обойму. Ликата прыгнул на него, и они покатились по плоту.