— Это опытная аппаратура, — сказал Вас. Если в кают-компании говорил в основном Аро, то здесь Вас был более уверен и разговорчив. — Мы закончили её разработку несколько месяцев назад. В Галактике она пока неизвестна. И долго не была бы известна, не случись несчастья с Синей планетой. Назначение её — оживлять погибшие или умершие живые существа.
Павлыш как зачарованный подошёл к столу.
— Если в теле сохранились наследственные клетки, можно восстановить по ним весь организм, — продолжал Вас. — В любом живом организме наследственные клетки хранят информацию, включающую его строение, функции, способ воспроизводства. Не только у нас — и на вашей планете давно уже научились читать эту информацию, вносить коррективы в неё, борясь с генетическими заболеваниями и пороками. И вы и мы много десятилетий назад научились искусственно выращивать зародыши. Следующий шаг — клетка.
— Браун в Массачусетсе работает с мышами, — сказал Павлыш. — Я читал. Но пока…
— Неудивительно, — ответил корона Аро. — Мы начали опыты значительно раньше. И у нас тоже долго не получалось.
Проблема была в том, как прочесть информацию, заключённую в мёртвой клетке.
— И сколько же времени после смерти клетка хранит информацию? — спросил Павлыш.
— Это зависит от условий, в которых она находилась.
— Но если вы воссоздадите организм по клетке, будет ли возвращена ему память? Вспомнит ли ваше существо о приобретённом опыте? Этого же нет в обычной клетке.
— Вы правы, доктор, — согласился Вас, нетерпеливо постукивая по полу кончиком хвоста. — Нам подходит не каждая клетка.
— Прошёл год, — сказала Снежина.
— И всё же мы не теряем надежды, — ответил Аро.
— Нам уже удавалось оживлять подопытных животных через несколько месяцев после их гибели, — дополнил Вас, — и сейчас мы продемонстрируем вам наше знание. К сожалению, в нашем распоряжении нет ни одного живого существа, которое можно было бы умертвить. Скажите, на вашем судне есть какие-нибудь животные?
Баков обернулся почему-то к Эмилии Кареновне.
— Эмилия Кареновна? — спросил он строго.
— У меня мышей нет, — сказала тётя Миля. — И быть не может.
— Говорила вам, возьмём кота, — напомнила Кирочка. — На «Кейптауне» ведь восемь котят. Любого отдавали.
— Мы этого опасались, — сказал корона Вас и обернулся к Аро. Он отключил лингвиста.
Разговор корон казался похожим на настройку симфонического оркестра — невозможно было уловить одну последовательную линию в разнотонных музыкальных звуках.
— Простите, — опять включился корона Аро. — Мы обсуждали возможность временно убить одного из нас. Но оставшемуся вряд ли удастся справиться с аппаратурой.
— Ну что вы, — успокоил его Загребин. — Мы что-нибудь придумаем, вы уж не волнуйтесь.
— Як вашим услугам, — сказал Малыш.
— Не сходи с ума! — остановила его Кирочка.
— А почему и нет? Буду по крайней мере первым искусственно оживлённым человеком. Повесть потом напишу. «Полчаса на том свете».
— Нет-нет, — отказался Вас. — Мы не согласны. Так нельзя рисковать.
Тётя Миля вдруг спросила:
— А если мороженую курицу?
— Курицу?
— Это такая птица, — разъяснил Бауэр. — Мы её употребляем в пищу.
— Только она потрошённая, — сказала тётя Миля.
— Очень хорошо, — сказал корона Вас.
Тётя Миля поспешила в кладовую.
— Придётся подождать, пока она согреется, — сказал корона Вас. — Это недолго.
— Мы подождём, — ответил Баков, и концы его пшеничных усов приподнялись.
Баков впервые летел старпомом и был подчёркнутым патриотом «Сегежи». Придирчиво следил за чистотой, здоровьем, образцовым состоянием экипажа и корабля. За это Павлыш порой ворчал на старпома. «Завтра начнёт ставить пятёрки и двойки за чистоту в каютах, — жаловался он Снежине. — Или считать калории в супе». Тётя Миля называла его «наш с усами», она не любила, когда посторонние распоряжались на камбузе или в буфетной.
— Мы подождём, — повторил Баков.
Всё было в порядке. Мёртвое животное на корабле нашлось, потому что на образцовом корабле должно быть всё. Неизвестно, что может понадобиться на планете «X».
Тётя Миля держала курицу за ноги, связанные тесьмой. Кожа курицы была покрыта инеем, переливалась фиолетовыми и жёлтыми пятнами. Когти растопырены, длинная шея замёрзла, закоченел приоткрытый клюв.
— Я выбрала с головой, с мозгами, — сказала тётя Миля.