Выбрать главу

Спотыкаюсь и падаю на землю. Жирный ублюдок наваливается на меня. Он двумя руками давит на крест, он направляет распятие длинным концом прямо в мою грудь, туда, где расположено сердце. Сопротивляюсь. Но этот ублюдок слишком много жрал…

– Слушай внимательно, – начинает говорить пятый голос. – Я ногой вобью этот крест в тебя, мразь!

Голос кричит, а после посылает прицельный плевок этому демону в глаз. От неожиданности тот теряет напор, и мое тело использует этот момент, чтобы нанести контрудар и перегруппироваться.

Затем удар, еще один удар, и вот отец коммерсанта лежит на снегу. Из его мешка жира под лицом хлещет кровь. Руки раскинуты в стороны. Он тяжело дышит, но продолжает сжимать распятие. Подхожу и ногой, пяткой, наношу сильный удар по запястью. Пальцы разжимаются, и я отбираю реликвию, артефакт.

– Я же обещал, – злым шепотом произносит пятый голос, а потом, управляя моим телом, наносит мощный удар в грудную клетку. Крест входит под кожу, рассекает мясо и упирается в ребра. Жирный ублюдок орет, истекая кровью. Первым ударом я не достал до сердца… Даже не пытался.

– Вот и все, – сквозь смех сумасшедшего вырывается пятый голос, а затем пятка надавливает на крест. – Вот вам индульгенция, изгнание, сеанс спиритизма, обряд экзорцизма или чего-бы то ни было!

Пятый голос продолжает неистовствовать, а я наблюдаю за тем, как жирный ублюдок в муках боли захлебывается кровью.

– Твоя очередь отправиться в ад, – произносит мой персональный демон, и тело направляется к коммерсанту, который залил снег вокруг себя пеной и рвотой. – Хотя, нет, подожди.

Тело и возвращается к телу священника. Достает крест и идет за лопатой. Потом упирает ее лезвием в шею со стороны позвоночника.

– Прощай, – на выдохе, полном наслаждения, срывается слово с моих губ, и рука, используя крест вместо молотка, бьет по древку лопаты, разрубая шею демона.

– И напоследок.– говорю я, наклоняясь к голове, лежащей отдельно от тела. – Думаю, так будет живописней.

Я поворачиваю его голову лицом к себе. Все это было необходимым, чтобы вколотить крест в глазницу.

Я наблюдаю за всем этим и хочу блевать, но это лишь мультипликация моего сознания, которая заканчивается кадром, в котором мои волосы в крови лежат на лице, которое тоже испачкано красной венозной жидкостью. Я тяжело дышу но… я счастлив.

А по факту я по-прежнему иду за ним вслед и тяну за собой ежедневного нового друга на один день. Я иду и пытаюсь вспомнить, чем закончился вчерашний день. Помню стук в дверь, то, как я подошел и даже открыл ее, а после не помню ничего. Будто бы все это уже было частью моего сна.

– Возможно, так и было, – утвердительно говорю я сам себе. – Возможно, это была первая нормальная ночь, и ты отдохнул. Это объясняет, почему я так легко поднялся и вышел на планерку… Интересно, куда мы идем.

Через пару минут мы подходим к машине сынка святого отца. Он открывает багажник.

– Короче, это все в храм, – говорит он и указывает на мешки, и я понимаю, что ничего особенного в том, что мы будем делать, просто работа грузчиками.

– Как закончите, возвращайтесь к землеройству, – говорит он, потом обращается ко мне: – Сегодня ты без прогулок по городу, сегодня отцу требуется твоя сила… Много клиентов, – говорит он, и мы начинаем таскать мешки с сансарой в храм. На этот раз их не просто много, а очень много!

– Видимо, готовится какая-то грандиозная гулянка, или поставка, или черт знает что, – мелькают совершенно очевидные мысли, и они не покидают меня вплоть до самого вечера. Я живу ими в течение всего этого дня.

А потом я получаю порцию помоев из рук святого отца этой проклятой церкви и иду в свою лачугу. Там провожу вечер, который сводит меня с ума своей растянутостью. Там я думаю об эластичности времени, точнее, о том, насколько время эластично в плане ощущения.

Я жаждущий действия.

В последнее время жизнь сильно ускорилась, и этот день, он как инфаркт. Он просто ввел меня в ступор, и даже мое тихое безумие затаилось где-то в углу сознания.

– Это не инфаркт, это инсульт, и сегодня он скрутил тебя, – темная материя начала движение. В следующий миг я покинул мир реальности и нырнул в сновидение.

—–

Я лежу на койке и смотрю в потолок. За окном воет ветер. Иногда он затыкается, чтобы перевести дух, и начинает снова. Его голос напоминает мне крик тех, кто подвергается мукам… Я слышу кошмарные сны жителей города.

Около часа назад мои глаза открылись, тем самым прервав сон и отдых. Теперь я сам подвергаюсь мучению и коротаю ночь в одиночестве.