Да, я вначале писала, что поняла, чем является для меня магия и что я не смогу поступить как Гарри. Так вот, магия для меня наркотик. Я ею одержима, я без нее не смогу жить. Я ее обожаю и ненавижу одновременно. Но жить без нее я уже не смогу. Я как любой наркоман. Без нее будет ломка. Так что я никогда не уйду из этого мира.
Если бы кто-нибудь прочитал эту запись, то подумал бы, что я сошла с ума. Я ведь пишу о Гарри так, словно он жив и здоров, просто куда-то ушел. А так оно и есть. Я знаю, что он жив, и весь этот спектакль с неудачным рейдом очень хорошо спланированный акт. Впервые в жизни Гарри воспользовался тем, что в нем было от слизеринца. Даже я так не смогла бы: просто и со вкусом. Я знаю, что его выбор верный. Рано или поздно ненависть бы пересилила — и Джинни, и малыши стали бы обузой, в лучшем случае. В худшем, он возненавидел бы и их, как то, что связано с Магией. Дурсли были бы удивлены. Им все-таки удалось то, что они стремились сделать первые десять лет его жизни, а потом почти каждое лето. Конечно, это не выбить из него эту дурь, но и так нечто похожее. Можно было посмеяться, если бы не было так грустно и больно.
Я думаю, Гарри обосновался где-нибудь в маггловском мире. Я только надеюсь, что он не наложил на себя обливиейт или не выпил зелье, которое уничтожит его память. Надежда всего умирает последней, очень хочется, чтобы моя не умерла. Хотя…
Гарри поступил очень мудро, инсценировав все так, чтобы его признали мертвым, даже без наличия тела. И с гоблинами ведь все решил. Я знаю, что это так. Всем будет проще смириться с его смертью, чем с его уходом. Друг мой, родной мой, моя часть, я очень надеюсь, что ты найдешь свой путь.
Что делать мне? Я не смогу так. Я не смогу перевернуть свою жизнь, чтобы начать сначала. Меня зря считают сильной, все знающей. За книгами, академическими знаниями я спрятала свой страх, который перерос в одержимость магией. Я всегда боялась, что этот мир меня отвергнет. Отголоски этого страха до сих пор живут во мне. Я до сих пор боюсь, что сейчас кто-нибудь войдет, и мне скажут, что мне здесь не место, и я должна теперь жить вдали от этого мира и магии.
Могу ли я что-то поменять в своей жизни? Наверное, мне все же стоит это сделать. Одержимость — это болезнь. И мне нужна помощь.
Конец записи.
Гермиона вздохнула, подождала, когда высохнут чернила, и затем закрыла дневник. Этот период ее жизни закончился. Она, наконец, смогла выразить словами свою проблему. Теперь предстояло решить, что нужно сделать. Она запечатала дневник, наложила на него различные чары, а затем убрала в небольшой тайник, о котором никто в этом доме не знал.
Дневник пролежит там много лет, прежде чем случайно будет обнаружен потомками Гермионы, но открыть его так никто, и не сможет.
* * *А что мы знаем о героях? Что они сами думают о своей жизни?
Джинни Уизли и ее последняя запись в дневнике. Ее жизнь, ее мысли и ее выбор.
Джиневра Уизли, вот уже десять лет как Поттер, сидела в полутемной комнате, рассматривая альбомы с колдографиями. Ее взгляд задерживался только на тех, где был запечатлен ее муж. По щекам бежали слезы, которых она не замечала.
Время тянулось медленно. Джинни сейчас была благодарна своей матери, которая забрала ее малышей к себе, чтобы дать дочери в одиночестве попрощаться с прошлой жизнью и оплакать своего любимого.
Джиневра отложила альбом, который держала в руках. Затем поднялась с дивана и подошла к небольшому секретеру. Взмах палочки и открылось отделение, в котором лежала то ли тетрадь, то книга в кожаном переплете. Она прекрасно знала, что даже если бы Гарри и нашел этот дневник, читать его он не стал бы.
Усевшись на стол и раскрыв свой дневник, который все же имел защиту от посторонних, она задумалась.
01.09.2008.
Гарри, мой милый, любимый Гарри, я пишу эту запись так, как будто пишу тебе письмо. Этот месяц был самым трудным.