Кристина Борис
Последняя зарубина
Эта история произошла со мной, когда я был ещё совсем незрелым юношей, однако, на тот момент, я чувствовал себя вполне взрослым человеком, который способен был на различные подвиги. Сейчас же я понимаю, что человек становится по настоящему зрелым, когда совершать подвиги ему хочется всё реже и реже.
***
Из шести братьев я был самым старшим мужчиной пятнадцати лет. Мы жили счастливо и дружно, но, к сожалению, без лишнего достатка. Моя старшая сестра была помолвлена с вполне состоятельным соседом, который мог обеспечить ей хорошую и вполне беззаботную жизнь. Однако, чтобы прийти к соглашению, семья этого соседа потребовала приличное приданое.
Потому мне, отцу и ещё двум братьям помладше пришлось отправиться на работу, чтобы через год накопить достаточно денег для приданого. Жребий выпал стать мне юнгой у одного старого капитана. Во мне уживалось множество эмоций: от радости и волнения, что я смогу увидеть новые земли, о которых мне ранее рассказывал отец, до страха неизвестности.
Именно к нему меня привёл отец и дал наказ слушаться его во всём, а я, глядя на его пошарпанный торговый кораблик с бесчисленным множеством зарубин, недоумевал, как на этой кляче можно что-либо проплыть. Меня сразу же постигло разочарование.
Однако отец утверждал, что прочнее этого корабля и лучшего капитана нет нигде на свете — с ним он проплыл не одну зиму, однако старая травма больше не позволяла пуститься в открытое плавание.
После благословения отца и тихого плача матери и сестры, я вступил в должность юнги и отправился на встречу приключениям.
***
— Вам не кажется, что зарубины на корабле напоминают букву «Е»? — спросил я старого матроса, не смея ранее задать этот вопрос, хотя любопытство меня распирало ещё две недели тому назад. Переборов свой страх и морскую болезнь, мои уста всё же посмели выдавить из себя этот вопрос.
— О, так ты читать умеешь! Учёный малец! — хохотнул матрос.
— Нет, я только эту букву и знаю. Я даже не помню, откуда я её знаю. Возможно, кто-то из друзей отца сказал, а я поверил на слово. О, тут ещё похожая «е» есть!
— Ты прав. Это первая буква в имени ныне покойной королевы. Е-ли-за-ве-та. Если присмотреться внимательнее, то здесь нацарапано практически полностью её имя, но я тоже читать не умею, только капитану верю на слово.
— А зачем они здесь?
— О, когда-то наш капитан получил благословение от этой самой королевы за то, что спас её экипаж во время испанского вторжения на водах. С тех пор, каждый раз, когда капитан кого-то спасает на воде, он делает отсечку ножом на корабле, царапая её имя.
Поговаривают, это последнее плавание капитана. Жаль, что он так и не успел написать полностью имя своей обожаемой королевы.
***
«Шторм надвигается! Готовьтесь!» — проревел мужчина, качаясь на вершине мачты.
Ветер усиливался с каждой секундой, поднимая края рубах моряков, превращая их в живые парусины. Небо в мгновение превратилось из чистого голубого полотна в бурую и темную жижу, которое поглотило солнце. Волны поднимались и швыряли корабль в разные стороны словно это был маленький камушек или зернышко в ступе из огромного количества воды. Это была демонстрация строптивой силы, которая никогда не покорится и не станет покладистой в руках человека.
«Мы все погибнем!» — послышался где-то отчаянный крик, но я больше ничего не смог услышать из-за рева волн и скрежета брёвен. Моё лицо горело от солёных хлёстких ударов морской воды. Я промок с ног до головы. Мне было страшно до такой степени, что я, взрослый юноша, который добывал приданое для своей сестры, обмочился в свои мокрые от воды штанишки.
“Человек за бортом! Человек за бортом!” — прокричал один из матросов. Несколько мужчин подбежали в ту сторону, куда показывал матрос. Однако волна, которая утащила из корабля утопающего, также подхватила его и швырнула в руки матроса. Ещё мгновение, и корабль готов был перевернуться. Впервые я услышал крик страха и отчаяния от внешне могучих мужчин.
«Заткнулись к чертям собачьим!» — взревел старый капитан. — «Слушать мою команду! Я эту колыбельную от матери-природы слушал уже не раз! Выполняем мои приказы! Живо! Спустить все паруса!»
Я еле расслышал, что говорил капитан, однако по движению на корабле понял, что требовалось выполнить, и последовал за остальными моряками. Старик кричал и что-то приказывал, иногда подходил и бил по лицам тех, кто поддавался страхам. Признаться честно, досталось и мне, так как я замер от страха и не мог расслышать то, что кричал капитан мне прямо в лицо, брызжа слюной.