Она научилась бороться, изучила все виды рукопашного боя и с оружием.
Она обладала по-настоящему крутым нравом и настаивала на важности обучения остальных Мороев.
Лисса опустила платье, которое она рассматривала, и нетерпеливо повернулась к Кристиану.
После меня, он был единственным, кому она доверяла больше всего в мире.
Он был ее опорой все это время.
Он осмотрел магазин.
Не показывая сильного волнения в окружении платьев.
"Вы, ребята, ходите по магазинам?",спросил он, переводя взгляд с Лиссы на Адриана.
"Впали в детство?"
"Эй, тебе бы тоже было полезно сменить гардероб" — заметил Адриан.
Кроме того, я уверен, ты отлично смотришься в коротком топе".
Лисса проигнорировала шутки парней и сосредоточилась на Озера.
"Что вы узнали?"
"Они решили не принимать решения", сказал Кристиан.
Его губы искривились в усмешке.
— Ну, не все наказания приводятся в исполнение.
Таша кивнула.
— Мы пытаемся продвигать теорию, о том, что он просто подумал, что Роза была в опасности и он вскочил прежде, чем понял, что происходит на самом деле.
Мое сердце остановилось.
Дмитрий.
Они говорили о Дмитрии.
На мгновение, я больше не была с Лиссой.
Я больше не была в своей камере.
Вместо этого я переметилась в день моего ареста.
Я спорила с Дмитрием в кафе, ругая его за длительный отказ разговаривать со мной, уже не говоря о продолжении наших отношений.
Я тогда решила, что если с ним все кончено, что было абсолютной правдой, я не позволю ему и дальше разбивать мое сердце.
Это было, когда стражи пришли за мной, и не важно, что Дмитрий заявил о том, что после прибывания им в состоянии стригоя он был больше не способен любить. Он молниеносно отреагировал в мою защиту.
Мы были в безнадежном меньшинстве, но его это не заботило.
Один взгляд на его лицо — и мое сверхъестественное понимание его — сказали мне все, что мне было необходимо знать, я столкнулась с угрозой.
Он должен был защитить меня.
И он защищал меня.
Он сражался, как бог, словно мы снова вернулись в Академию Святого Владимира, где он учил меня бороться против стригоев.
Тогда в кафе, он вывел из строя куда больше стражей, чем был способен один человек.
Единственная вещь, которая остановила это — и я действительно верю, что он боролся бы до последнего вздоха — было мое вмешательство.
Я не знала в то время, что происходит и почему множество стражей хотели арестовать меня.
Но я поняла, что Дмитрий был в серьезной опасности причинить вред его и без того хрупкому положению при дворе.
Возвращение из стригоев было немыслимым и многие все еще не доверяли ему.
Я умоляла Дмитрия остановится, больше боясь о том, что случится с ним, чем со мной.
Я знала, малая часть того, что там произошло было сделано из-за меня.
Он пришел на мое слушание — под охраной, но ни Лисса ни я не видели его с тех пор.
Лисса упорно трудилась, чтобы очистить его от любых правонарушений, боясь, что его запрут снова.
А я? Я пыталась убедить себя не думать о том, что он сделал.
Мой арест и потенциальная казнь имеют преимущественную силу.
И тем не менее… я до сих пор спрашиваю себя.
Почему он сделал это? Почему он рисковал своей жизнью ради меня? Была ли эта инстинктивная реакция на угрозу? Он сделал это для Лиссы, которой поклялся в верности, за ее участие в его освобождении? Или он действительно сделал это, потому что у него все еще есть чувства ко мне? Я до сих пор не знаю ответа, но видя его таким, неистовым Дмитрием из моего прошлого, во мне вспыхнули чувства, которые я так отчаянно пыталась подавить.
Я пыталась убедить себя, что на то, чтобы прийти в себя после этих отношений нужно время.
То, что чувства еще сохранились, было вполне естественно.
К сожалению, это заняло больше времени, чтобы вернуть своего парня, когда он бросился в опасность из-за вас.
Несмотря на это, слова Кристина и Таши дали мне надежду относительно судьбы Дмитрия.
В конце концов, я не была единственной на грани жизни и смерти.
А те, кто был убежден, что Дмитрий все ещё стригой, хотели увидеть кол в его сердце.
— Они снова держат его в заключении, — сказал Кристиан.
— Но не в камере.
Просто в его комнате, с парой стражей. Они не дадут ему покинуть пределы Двора пока все не уляжется.
— Это лучше, чем тюрьма, — признала Лисса.
— Это все равно абсурд, — возмутилась Таша, больше для себя, чем для других.