Всё ещё не на такую же. Пока что она была жива. И чтоб не было иначе, она должна была действовать.
До самого рассвета Ксюша тщательно перебирала доски, одну за другой, осторожно расшатывая их, выискивая слабые места, оценивая плотность прикрепления, тянула их, налегая всем телом, но старалась делать всё как можно тише – не будучи уверенной, что похитителя нет в доме, она не рисковала шуметь и звать на помощь. Когда сквозь щели забрезжило розовое зарево рассвета, ей стало легче их разглядывать – теперь она видела, в каких местах в них вкручены гвозди и в каком количестве; определяла, где древесный материал менее прочный – такой, чтобы мог поддаться. После нескольких мучений ей, наконец, показалось, что в правом углу он именно такой – две крайние доски были мягче, чем остальные, и с них всюду свисали покрашенные опилки. Возможно, в своё время они разбухли и отсырели…
Сколько же лет этому сараю? Судя по конструкции, помещение, где её заперли, если убрать внешнюю ограду, больше всего подходило для служения навесом для хранения дров, либо сена: и крышу, и деревянную стену построили явно позже всего остального, и пол тут был земляной. Или же дом просто не успели достроить до того, как он попал в руки душегуба, который нашёл данному закутку особое примирение?
Скорей всего, это был сельский или дачный дом.
Ксюша выглянула в щелку. Сразу за стеной простирался луг, сейчас ещё покрытый жёлтой, недавно отошедшей от снега старой травой. Дальше, на расстоянии восьми-десяти метров, стоял лес. Больше ничего не было видно, но Ксения была уверена, что дом, где она томилась, был единственным строением на много километров вокруг.
Вынув из волос шпильку, она принялась ковырять вокруг гвоздей старых досок, не обращая внимания на усилившуюся боль в запястьях. Если удастся отломать одну, то ею уже можно будет обороняться, а если за ней получится две и более – кто знает, тогда и сбежать. Саму шпильку Ксюша как средство самообороны уже забраковала: чтобы причинить такой маленькой штукой, нужно очень сильно постараться, а ценой провала станет её собственная жизнь.
Она вдруг вспомнила, как три года назад, они с Гошей, только недавно официально ставшие семьёй, приехали в гости к его двоюродному брату, Василию, проживающему в подмосковном посёлке. Тогда он заканчивал строительство деревянной беседки в своём дворе, и, когда они поближе подошли посмотреть решетчатые узоры на стенах, Вася как раз заканчивал творение на противоположной стороне, забивая последние доски гвоздями. От беседки шёл восхитительный свежий запах дерева. Вскоре пошёл дождь, который усилил его и смешал с озоном, в результате чего в воздухе разлился головокружительно приятный аромат чистого леса. Дождь был теплым, умеренной силы, и ей нравилось под ним стоять, несмотря на то, что была в одном платье. Но Гоша всё же сходил в дом за курткой и накинул её ей на плечи, после чего обнял, и она, прижавшись к нему, почувствовала, что в запах этого дня влился ещё один, самый замечательный – его. Его одеколона, его тёплой футболки. Ксюша вспомнила его так ярко, что ей показалось, она чувствует его и сейчас, в этом страшном месте. Даже сильнее, чем соленый привкус горячих слёз на своих губах и затхлый запах земли.
Когда Ксюша окончательно выбилась из сил, а желудок снова заболел, требуя еду, она добралась до ванной, где вдоволь нахлебалась воды, и уже сама не помнила, как решила прилечь на кровать, в результате чего там и заснула.
Проснулась она от железного скрипа и неприятного ощущения, что кто-то наблюдает за ней. Сверлит взглядом.
«Кажется, это он вернулся». Сердце у неё упало. Не было никакого желания открывать глаза и вообще давать понять, что он её разбудил. Может, если притвориться спящей, монстр потеряет к ней интерес и уйдёт обратно? У Ксюши абсолютно не было сил наблюдать за тем, что этот ублюдок собрался с ней делать.
Страх ледяными ручьями потёк по её венам, но она заставила себя лежать неподвижно. От такого самоконтроля у неё даже сбилось дыхание, и она молилась, чтобы выровнять его получилось незаметно. Сердце внутри с громким стуком ударялось о ребра.
Чтобы отвлечься, она стала считать удары. Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь….. двенадцать… семнадцать… двадцать… двадцать шесть… тридцать…
Он что, просто стоит в дверях?
«Может, он подумал, что я умерла?»
Словно в ответ на эти мысли, Ксюша услышала, что он подошёл ближе. Ещё немного – и она смогла бы услышать его дыхание. Должно быть, теперь он стоял над ней.
Только бы лежать тихо…
Как, будучи ребёнком, она забиралась в шкаф, играя в прятки с племянником Сашей, так и сейчас она спряталась от маньяка внутри себя.