Он открыл глаза и еле успел заметить длинный тонкий нож, перед тем как тот вонзился ему в горло.
— Извини, Шригли. Если бы я не убила тебя, моя сердечная болезнь вернулась бы вновь, — она разговаривала сама с собой, чтобы успокоить нервы, пока быстро одевалась.
— Ты единственный, кого я знаю… знала… в Лондоне.
Отворачиваясь от вида крови, она сняла простыню со скульптуры, чтобы прикрыть труп. И тут ее глаза встретились с глазами статуи, и глаза эти были человеческими, глядящими с наполовину вылепленного гипсового лица.
Непроизвольно вскрикнув, Джейн схватила нож и изо всех сил воткнула его в статую. Большие куски влажной глины осыпались от удара, и мастерскую наполнил запах разлагающейся плоти.
Джейн упала на колени, истерично рыдая перед разлагающимся трупом последней жертвы Шригли.