– Убирайся, дьявол! – простонал он. – Говорящий лис! Должно быть, и меня уже настигла лихорадка…
Подойдя ближе, Аластор увидел, каким изможденным был этот человек – кости, обтянутые кожей, запавшие глаза. Голод и страдания измучили его, а значит, он скорее согласится выслушать его.
Человек коснулся головы Аластора и отдернул руку, будто обжегся.
– Ты настоящий…
– Ну да. Но я не дьявол, – сказал Аластор и был отчасти прав. – Дьявол не пришел бы к тебе во время великой нужды.
– Он пришел бы, когда мое сердце ослабло, и вера пошатнулась, – строго ответил мужчина.
Справедливо замечено, отлично сказано. Аластор решил слегка изменить стратегию.
– Я не дьявол, а существо, у которого есть деловое предложение, – объяснил он, с невинным видом вылизывая лапу. – Я услышал твои крики и пришел помочь. Я Аластор. А тебя как зовут?
Человек не ответил. Он с каменным лицом смотрел на могильный холмик. Потом молча развязал дырявый плащ и укутал в него Аластора. Ткань промокла от снега, но еще хранила тепло и отвратительный запах человека.
– Это еще что такое? – удивленно пробормотал Аластор.
– Ты околеешь, существо, – сказал человек и поежился. Тонкая рубашка, испачканная сажей, не грела. Его голос был еле слышен: – Замерзнуть до смерти должен только один из нас, и это не ты. Так будет лучше, правда. Еды едва хватит, чтобы зиму пережила моя жена. Ей нужны силы, чтобы выздороветь.
– Вы потеряли ребенка, – сказал Аластор. – И, видимо, не вы одни. Как тяжело на сердце от этого. Как больно. Но ты не должен уходить вместе с теми, кто умер.
– Ты же дьявол, – прошептал мужчина, его лицо исказилось. – Что ты знаешь о боли?
– Я многим помог пережить этот ужас.
– А можешь ли ты вернуть тех, кого забрала у меня дикая пустыня? Можешь ли сделать так, чтобы они не отправились со мной за море?
Ага. Теперь Аластор понял, почему скорбь этого человека так сильна, почему она похожа на отчаяние королей и генералов, которых он встречал прежде. Боль переплеталась с ответственностью за других. С чувством вины.
– Я не могу вернуть мертвых, – ответил Аластор. – Да и ты вряд ли захочешь их потревожить.
Аластор вдруг понял, что на нем все еще плащ этого человека и выскользнул из-под него. Его тут же укусил холод. Дыхание превращалось в пар. Одной лапой Аластор прикрыл дыру в плаще, другой включил фонарик. Сгусток магии вырвался из него, и на глазах удивленного человека дыра исчезла.
– Колдовство! – выдохнул он.
Аластор помотал головой.
– Возможность! Я могу исправлять. Исполняю желания и дарю удачу. То, чего больше всего жаждет твоя душа, находится здесь, стоит только протянуть руку. Забудь о добре и зле, и увидишь подарок судьбы у своих ног. Взять его или нет – только твой выбор. Как твое имя?
– Онор[2], – ответил мужчина, – Онор Реддинг.
Аластору удалось сдержать отвращение. Какое омерзительное имя! Может ли быть что-то хуже? Да уж, люди полны самоиронии – разве в их мире есть место чести?
– Это… деловое соглашение? – слабым голосом спросил Онор.
Аластор тут же продолжил:
– Да, деловое. Я всего лишь оказываю услуги в обмен на то, что имеет некоторую ценность для меня.
Онор помотал головой, стряхивая снег с полей шляпы.
– У меня нет ничего ценного.
– У тебя есть жизнь, не так ли? – спросил Аластор.
Онор удивился.
– Мне нужна не твоя земная жизнь, – продолжил Аластор. – А всего лишь обещание стать слугой в моем королевстве, когда твоя жизнь в этом мире подойдет к концу. Дело житейское, ничего особенного.
Онор прикрыл глаза, как будто что-то обдумывал.
– И как… как долго продлится эта служба?
– Пока я не решу, что хватит, – ответил Аластор.
То есть, никогда. Но в этом-то и прелесть игры со смертными. Они не умеют задавать правильные вопросы и предвидеть все последствия своих решений.
– Ну… меня предупреждали о подобных сделках. Говорили, что это проявления зла, – сухо сказал Онор. Но в его голодных глазах вспыхнуло желание жить, подогреваемое необходимостью заботиться о тех, кто последовал за ним в этот чужой и враждебный край.
Аластор усмехнулся про себя. Знакомое возражение. Он прекрасно знал, что на это ответить.
– Разве может быть что-то злое в выборе, сделанном с чистым сердцем и лучшими намерениями? – спросил Аластор. – Ты позволишь страданиям продолжаться, когда у тебя появилась возможность прекратить их? Ты можешь избежать всех этих бессмысленных смертей.