— Что там у Принца интересное может быть! Да и вообще, зачем мне с ним знакомиться? Ты что, меня в шестнадцать лет замуж собралась выдать?
— Ну… — растерялась крестная, — не замуж… а так… пора тебе выезжать в хорошее общество!..
Действительно, не замуж же девчонку в шестнадцать лет? Да и кто ее возьмет такую — вечно растрепанную, с цыпками на руках, ногти не то обломаны, не то обгрызены и взгляд как у волчонка.
— У меня и дома хорошего общества хватает! — буркнула шестнадцатилетняя оторва.
— Клара или Роза? — ехидно осведомилась крестная. — Или, может, маменька?
— А чем она хуже других? — с вызовом спросило несносное дитя, расковыривая зачем-то землю под деревом. — Она очень даже ничего… интересная в разговоре! И видела много чего! И знает! А Кларка и Розка ей только нервы мотают!
— Ты не увиливай! — строго сказала крестная. — И кончай тут рыться, тут заповедная зона, исторический заказник и эндемические растения!
— Ого! — воскликнула Золушка и вытащила из-под дуба внушительную ржавую железяку. — Ничего себе! Вот это поперло!
— Это что? — брезгливо спросила Фея, но, присмотревшись, даже попятилась. — Да это же палочка!
— Волшебная! Старого образца! Такими не то что сейчас — пару шлепанцев или стакан семечек сотворил — и все, перегрелась! — такими ж Землю можно было забабахать на трех китах! И твердь над планетой! Хрустальную и в звездах! Интересно, она еще… работает?…
— И думать не смей! — прикрикнула крестная. — Такому двести семьдесят лет учиться надо и после еще триста стажировки! Кстати, о шлепанцах. Быстро переодевайся и марш на бал! Сегодня больше ничего не найдешь. И месяц еще не найдешь ничего. А усядешься за учебники о хороших манерах! И артефакт давай сюда. Я ее сдам куда положено.
— Ну, она ж наверняка не работает, — заныла та, у которой отбирали законную добычу. — Я только немножко у себя ее подержу, и все! И дома сидеть буду! Месяц! Честно! И книжки эти самые читать!
— И поедешь на бал. Сейчас! — отрезала крестная.
— Хорошо, — буркнула Золушка. — Поеду! Но только в своих тряпках…
— Щас! Тебя и на конюшню в этом не допустят! Что такое дресс-код, знаешь?
— Наслышана.
— Так что не увиливай, а надевай!
— Умываться надо или поколдуешь?
— Ладно, чер… бог с тобой, вымогательница. Поколдую. Тем более что по-простому тебя неделю отмывать надо! Платье надевай, живо! Да не так! Вырезом вперед!
— Ты чего — вырезом вперед? У меня ж так все вывалится, если наклонюсь!
— А ты не наклоняйся! И по паркету не ползай, и в клумбах не ковыряй! Вот так присядешь, — крестная сделала реверанс, — и все. Ежели чего уронишь — перчатку там или платок, — сама не поднимай, жди, пока кавалер. Много не говори, что в подвалах у них зарыто, не спрашивай… Теперь туфли!
— Ого, каблучищи!
— Это ты каблучищ не видела! Меньше среднего, устойчивые, как раз для танцев.
— Нет, я не могу… я упаду! Можно я все-таки в кроссовках?…
— Сейчас по шее получишь!
— Меня даже мачеха не бьет! И на каблуках ходить не заставляет! Да и вообще, что это за слово — «мачеха»? Грубое, противное… маменька — вот самое подходящее!
— Ты мне зубы своей маменькой не заговаривай! Не жмут?
— В самый как раз… А из чего они сделаны? И как?
— Имитация хрусталя. Распечатала на 3D-принтере.
— Вау, круто!
— Ты там слов таких постарайся не говорить.
— А они не разобьются?
— Не должны. Космические технологии. Хотя с твоими талантами…
— А поеду я на чем?
— С таким характером надо бы на метле! Тыквы у нас из моды вышли… — Крестная задумчиво подобрала с земли желудь и одним мановением сотворила роскошный, обтекаемый спорткар небывалого цвета кофе с молоком.
— Вау! — завизжала Золушка. — Ключи!
— Скорость не превышай. И не вздумай сейчас выехать и вместо бала по дорогам раскатывать! Я по навигатору следить буду! Если мимо дворца проедешь — пеняй на себя.
Золушка потупилась. По ее лицу было видно, что именно раскатывать по дорогам, вместо того чтобы отправляться на бал, она и собиралась.
— Да, веди себя прилично, бредни всяких старых дураков выслушивай, они это любят… Танцы танцуй на каблучищах, а потом, усталая, еще и домой пешедралом, потому как твоя машинка в двенадцать ночи в желудь превратится! Слава богу, хоть вместо этого, — Золушка задрала под нос крестной ногу в хрустальной туфельке, — родные педали вернутся!
— Чего… вернется?!
— Кроссовки мои, говорю!