— Тебе не нужно бояться, — быстро сказал я ей. — Ты будешь со мной. И я никогда не позволю, чтобы с тобой случилось что-нибудь плохое.
Она кивнула, принимая это как правду. Удовлетворение охватило меня. Я выпрямился, расправив плечи. Она знала, что я позабочусь о ней. Она доверяла мне свою безопасность.
Внезапно ее глаза потемнели, а вместе с ними и мое хорошее настроение.
— Но что, если… что, если они разлучат нас?
— Они не разлучат нас, — почти прорычал я. — Я знаю, что они этого не сделают.
— Откуда ты знаешь?
Потому что ничто не могло нас разлучить. Ни Пахан. Ни братва. Ни одно существо на всей гребаной земле.
— Потому что я им этого не позволю.
Ее глаза двигались взад и вперед, снова ища это что-то.
— Каро! — позвал ее отец, который был ближе, чем я хотел, чтобы он был.
Она спрыгнула со стола, создавая пространство между нами.
— Тебе лучше не лгать мне, Сойер Уэсли.
Я облизнул пересохшие губы и кивнул.
— Я и не собираюсь. — Ни за что. Во всяком случае, не об этом. Для меня это была абсолютная истина
— Каро! — снова позвал ее отец.
— Иду, — крикнула она в ответ. Затем, обращаясь ко мне, она понизила голос и сказала: — Тогда вместе. Мы в этом вместе. Я доверяю тебе.
Я не смогл сдержать улыбку, которая растянула мои губы.
— Мы в этом вместе.
— Пошли, — прогремел Леон с порога, прерывая лучший разговор, который у меня когда-либо был.
— До свидания, Сойер, — сказала мне Кэролайн с загадочной улыбкой на губах.
— Пока, Шестёрка, — сказал я ей, чувствуя себя сильнее, чем когда-либо за всю свою жизнь.
Я остался в комнате отдыха и позволил Каро выйти со своим отцом.
— Этот парень — шпана, — услышал я, как Леон сказал ей, как только они добрались до лестницы.
— Ты ошибаешься, — непреклонно сказала она ему. — И тебе лучше быть с ним поласковее. Когда-нибудь он станет твоим боссом.
Леон фыркнул.
— Ага, как же.
— Вот увидишь, — настаивала Кэролайн. — Он особенный. Он...
Я напрягся, чтобы услышать больше, но они отошли за пределы того места, где я мог их слышать. Прислонившись спиной к бильярдному столу, я понял, что улыбаюсь так широко, что у меня болят щеки. Боже, чертова Кэролайн Валеро. Братва была необходимым злом, средством достижения цели. Она была настоящей причиной, по которой я сделал все это. Она была настоящей причиной, по которой я карабкался по служебной лестнице и брал власть в свои руки.
Она была причиной всего. И однажды я бы сказал ей об этом, поделился бы тем, как многим я пожертвовал, чтобы у нее была самая лучшая жизнь. Но я не мог рассказать ей всего. Были некоторые секреты, которые даже Кэролайн не нужно было знать.
Глава 6
Кэролайн
Наши дни
Когда я вернулась из своей спальни, Сойер, Гас и Кейдж стояли, сбившись в кучу, в гостиной, разговаривая приглушенными голосами. Я подозрительно посмотрела на них, но позволила договорить. Конечно же, я хотела знать, о чем они говорили. Конечно же, я подозревала, что они говорили обо мне. Но сомнения и подозрения практически истерзали меня. И в тот момент мне нужно было двигаться на полной скорости. Я не могла позволить прошлому или настоящему затуманить мой разум. Я могла бы задавать вопросы после того, как верну Джульетту.
— Если мы полетим в Вашингтон, есть ли вероятность, что мы перехватим там Аттикуса? — спросила Фрэнки, выходя из спальни.
— Было бы неплохо, — сказал Гас. — У нас был бы шанс подготовиться и выяснить, что происходит.
Кейдж скрестил руки на груди и посмотрел на нас.
— У вас остались какие-нибудь союзники в городе?
— Несколько. — Сойер двинулся к двери, чтобы открыть её, пригвоздив меня к месту жестким взглядом. — И у тебя есть твой отец.
Я попыталась проглотить комок в горле.
— Его бы я точно не назвала союзником.
Сойер опустил голову, уставившись себе под ноги.
— Да, он никогда им не был.
На меня снова нахлынула тошнота и захотелось плакать. Я переехала во Фриско, чтобы стать таким родителем, каким мой отец никогда не был, чтобы уберечь своего ребенка от жизни, от которой никогда не оберегали меня. И все же, это из-за меня она была брошена в злой подпольный мир, который мог уничтожить ее. Я была ничем не лучше своего отца.
Я в последний раз оглядела свою квартиру. Невозможно было игнорировать неприятное ощущение, что это был последний раз, когда я видела её, последний раз, когда я стояла посреди комнат, которые называла домом.
Вашингтон был черной дырой, которая, скорее всего, засосет меня внутрь, а затем разорвет в клочья, поделив на мелкие, крошечные, неузнаваемые кусочки. Я безоглядки бежала из города, опасаясь, что один его вид превратит меня в соляной столб.
Я последней вышла за дверь, выключая на ходу свет. Если бы не Джульетта, ничто не заставило бы меня покинуть это безопасное место, которое я называла домом. Вероятно, именно поэтому Аттикус забрал её. Она была единственной причиной, по которой я когда-либо снова вступила бы на эту богом забытую землю. Она была единственным, что могло заставить меня покинуть мое безопасное убежище.
Сойер придержал для меня дверь и подождал, пока я ее запру.
— Мне нужно заскочить в ресторан и захватить кое-какие вещи.
Я избегала его взгляда, вспоминая последний раз, когда я была с ним в его ресторане. Неужели это было всего несколько часов назад?
— Тебе не нужно заехать в домик?
— В ресторане есть сумка, которая подойдет.
Тревожный чемоданчик. Похоже, я была не единственной, кому нравилось быть наготове.
— Ладно. Я все равно оставила там свою сумочку.
Он кивнул, и мы присоединились к остальным в лифте.
— Сколько машин мы возьмем? — спросил Гас по дороге вниз.
— Мне нужно вернуться в «Инициативу» и передать кому-нибудь управление, чтобы это место работало, пока нас не будет. Кому-либо из вас нужно что-нибудь купить? — спросил Сойер у двух мужчин.
— Я уже всё подготовил, — ответил Кейдж.
— Мне нужно будет вернуться в свой отель, — сказал Гас. — Можем встретиться в аэропорту.
— Фрэнки, езжай с ним, — приказал Сойер. — Следи, что бы он был собран.
— Я чертовски собран, — прорычал Гас.
Сойер выдержал его свирепый взгляд.
— Никакого оружия. Мы доставим его туда.
Гас пожал плечами, и во второй раз я увидела вспышку безудержной ярости на его лице. Я моргнула, и она исчезла, а то холодное, непринужденное выражение, которое он всегда носил, было на месте. Если честно, эти следы разъяренного зверя, рыскающего прямо под его кожей, так быстро исчезли, что я засомневалась, не показалось ли мне это.
Кейдж поехал с нами в ресторан и удивил меня тем, что вошёл внутрь, хотя я ожидала, что он будет ждать в машине. Я последовала за Сойером к бару, Кейдж с другой стороны от меня. С этими двумя мужчинами, такими большими и сильными, было ощущение, что со мной была охрана.
Может быть так оно и было.
Может быть, Кейдж тоже чувствовал, что я не в безопасности.
Или, может быть, они оба боялись, что я снова сбегу.
Сойер подошел к бару и позвал Касс, которая была занята с клиентом. Не глядя на него, она подняла палец и закончила принимать заказ.
Когда она повернулась к нам, то уронила полотенце, которое держала в руках, и отступила на шаг.
— Джошуа? — выдохнула она. — Какого черта ты здесь делаешь?
Джошуа? Я повернулась к Кейджу, у которого было каменно-холодное выражение лица.
— Привет, Касс.
— Вы знакомы друг с другом, — спросила я, чувствуя, что защищаю свою подругу, поскольку она явно нервничала из-за присутствия Кейджа.
Губы Кейджа дрогнули.
— Немного.
Касс, казалось, взяла себя в руки. Она сделала шаг вперед и прорычала:
— Пошел ты. У нас есть общий ребенок.
Он был отцом Макса? Это был тот мудак, который бросил Касс и их ребенка? Мое уважение к Кейджу растворилось в воздухе. Я отступила от него на шаг, явно принимая сторону моей подруги в ее несуществующей войне.