– Я сражусь с тобой, но только после того, как спасу Иноуэ.
– Я тебе не собачка, чтобы дожидаться, пока ты спасёшь свою девку.
– Открывай немедленно. – Духовное давление, колеблясь, начало возрастать, и глаза шинигами блеснули чистым золотом.
– Гриммджоу, открой гарганту, мы с Ренджи останемся здесь и сразимся с тобой до возвращения Ичиго, – торопливо отбарабанила Кучики, опасаясь последующих событий. Она понимала, если Ичиго убьёт пустого, то вернуться прямо сейчас не получится, а им дорога каждая минута.
– Ты уверена? – отчеканил Ичиго, взглянув на подругу.
– Не бойся, справимся, – усмехнулся Ренджи, закидывая на плечо Забимару и становясь рядом с брюнеткой.
– Вы меня не интересуете. Но останетесь в качестве залога того, что Куросаки вернётся, – бросил арранкар, скривившись. Уступать своим желаниям ему было сложно, но что-то внутри него кричало, что это необходимо.
– Договорились, – холодно отозвался временный шинигами и, развернувшись, направился к рыжеволосой подруге. Подхватив её на руки, Ичиго с нежеланием отметил, что у неё жар.
«Я спасу её».
– Проход открыт, можешь идти и развлекаться с рыжей, – сказал Гриммджоу и указал себе за спину, где зияла чёрная пасть портала.
Даже не взглянув на пустого, шинигами поспешил исчезнуть во тьме прохода.
*** *** ***
Устроившись на мягкой подушке в покоях капитана, Шихоин внимательно разглядывала свою бывшую подчинённую.
– Сой Фон, ты же мне не откажешь? – протянула кошка, растягивая губы в наглой улыбке и демонстрируя ровный ряд белоснежных зубов.
– Йоруичи-сан, я… я, – растерявшись, бормотала капитан второго отряда, склонив голову в попытке скрыть румянец. – Он очень опасен, к нему запрещено пускать кого-либо.
– Ммм, – женщина вздёрнула бровь.
Сой Фон сразу ощутила себя младше. Гордая осанка и взгляд золотых глаз с искорками лукавства. Она не посмеет отказать этой женщине, она её слишком уважает.
– Хорошо, но если об этом станет известно, – нерешительно пролепетала капитан.
– Не волнуйся, я позабочусь об этом, – довольно усмехнулась кошка.
*** *** ***
Шаг за шагом женщина спускалась всё глубже в подземные камеры, на самый низкий уровень, в новые владения Айзена Соске. В руке Шихоин сжимала камушек, который дал ей Кисуке, и раз за разом прокручивала в голове указания мужчины.
За своими размышлениями мулатка не заметила, как оказалась в нужном секторе. Здесь был только один заключённый, её цель. Раз нельзя воздействовать на поражённый объект, придётся повлиять на источник, размышляла Шихоин.
Приблизившись к камере, она усмехнулась.
– Чем обязан, принцесса Шихоин? – протянул мужчина, не изменяя своей ухмылке и взглянув на гостью.
Никакие путы не могли избавить его от этого надменного и снисходительно тона, странная смесь.
– Да так, принесла подарочек от Кисуке. – Камушек блеснул в смуглой ладони.
– Меня и прошлый вполне устраивает, – лениво ухмыльнулся мужчина.
«Как и всегда, смотрит на всех сверху вниз».
Покрутив тусклый камушек в руке, женщина, как и наставлял учёный, прислонила его к стене рядом с камерой. Возникла миниатюрная воронка, поглотившая «подарок» учёного. Теперь надо было подождать.
– Интересно, как давно ты это сделал? Поместить в чужое тело осколок своего занпакто, наложить кидо, чтобы связь не нарушалась ни при каких обстоятельствах и расстояниях, а с помощью установленной связи подавить волю, – протянула женщина, не сводя хитрого взгляда с заключённого.
Айзен молчаливо улыбался, наблюдая за прозрачным барьером, возникающим вокруг него и призванным блокировать его связь с осколком. «Подарки» Урахары были, как всегда, бесподобны.
*** *** ***
«Почему она не приходит в себя?»
Шинигами стоял возле кровати девушки и ждал, когда Иноуэ очнётся. Прошло более чем достаточно времени, по мнению Куросаки, а Орихиме по-прежнему не подавала признаков жизни.
«Может, я опоздал? Нет», – покачал головой рыжеволосый. Он пытался убедить себя в том, что всё в порядке, дабы сохранить относительную ясность ума. Пустые надежды не помогали, и чем больше проходило секунд, тем безнадёжнее и глупее казались собственные убеждения.
– Ну, давай же, проснись, – устало процедил Ичиго, руками облокотившись на край кровати. Шёпот в голове был всё настойчивее, а сил с ним бороться всё меньше. Слепые чувства накрывали, гася голос разума. Прикрыв веки, рыжеволосый пытался успокоиться, жадно вдыхая воздух.
– Ммм, Куросаки-кун?
Вздрогнув, Ичиго поднял голову. Орихиме сидела перед ним и обеспокоенно смотрела на друга. Из-за нахлынувших слепящих эмоций он не осознал, как заключил подругу в крепкие объятия. Прижимаясь к тёплому телу и не слыша удивлённый писк девушки, только быстрый стук её сердца и частое дыхание. Голос в голове теперь казался таким далёким и незначительным. Существовала только она, живая и здоровая.
Шинигами прижался к пухлым губам рыжеволосой, глотая изумлённый возглас девушки. Она дрожала в его руках, он обнял её крепче, словно хотел согреть.
Как можно было не замечать своей тяги?
Иноуэ робко ответила, приоткрыв ротик, позволяя Ичиго лучше распробовать вкус этого поцелуя. Дрожащие ладошки девушки легли на грудь юноши. Где-то в голове Куросаки билась упрямая мысль: «Нельзя, ты не имеешь права». Но зачем слушать разум, лучше не замечать этот писк совести, потом он будет себя казнить. Это потом, а сейчас…
Разорвав поцелуй, шинигами жадно глотал воздух. «Что я делаю?» Взгляд притянуло раскрасневшееся лицо девушки, она смотрела прямо, её серые и блестящие глаза словно обвиняли.
– Куросаки-кун? – маленькие кулачки сжали чёрное косодэ. Её тяжёлое дыхание было столь отчётливо, опухшие губы приоткрыты. Странное чувство сродни ненасытности зашевелилось в душе юноши.
– Прости, Иноуэ, можешь меня ударить, я пойму, если и вовсе меня видеть не захочешь, – тяжело выдохнул шинигами.
Сладкая истома разливалась по всему его телу вместе с кровью, препятствуя нормальному мышлению. Опьяняла и дурманила, медленно стирая препятствия в виде совести и разума. Куросаки усилием воли цеплялся за них, не позволяя исчезнуть «тормозам».
Орихиме отрицательно покачала головой, дотронувшись до лица юноши тёплой ладонью. Накрыв своей рукой хрупкое запястье, Ичиго возобновил сладкий поцелуй. Не важно, угрызения потом, а сейчас…
Её влажные и мягкие губы, легко сминающиеся под его напором. Вкус этого мгновения. Робкие ответы девушки, её тонкие пальцы на юношеских плечах. Его ладони, скользящие вдоль её спины. Шелковистые волосы Орихиме, щекочущие руки.
В голове Куросаки всё чаще всплывало слово «моя».
– Иноуэ Орихиме!
Дверь с грохотом распахнулась.
Взгляд временного шинигами заставил вторженцев на мгновение отступить.
– Куросаки Ичиго, не вмешивайся, мы пришли за риока по приказу совета, – осмелел один из солдат.
Маленький отряд толпился в дверях, настороженно наблюдая за рыжеволосым. Рядовые прекрасно знали о способностях парня, и взгляд, полный злости, замораживал. Никто не решался исполнить приказ.
– В случае сопротивления нам позволено убить объект, – бросил, по-видимому, командующий. Он пытался просчитать их шансы на успешное исполнение миссии – их не было. Куросаки ревностно сжимал в объятиях юную риока, поэтому к ней было не подступиться. Но приказ есть приказ. Командующий извлёк катану из ножен в надежде, что подчинённые последуют его примеру – надежда оправдалась.
Ичиго Куросаки дёрнулся, схватил пискнувшую девушку, закинул её на плечо и развернулся к врагам. Вторженцы на мгновение вновь остолбенели: глаза рыжеволосого темнели. Но шинигами – солдаты и не должны бояться. С воинственным криком, замахиваясь мечами, они бросились на юношу.
– Гетсуга Теншоу.
«Клык», вырвавшись из меча, смёл всех солдат и пару стен.
– Прости за квартиру, Иноуэ, – бросил Ичиго, вылетая из дома девушки.