Пока я собирался с силами, Лио терпеливо ждал, с любопытством изучая мое новое дневное пристанище. Вдруг он напряженно замер, неотрывно смотря на что-то за моей спиной. Его светло-фиолетовые глаза мгновенно потемнели, по цвету став похожими на осеннее грозовые тучи. Такие же холодные и колючие, в любой момент готовые метать громы и молнии.
Недоуменно нахмурившись, я обернулся и облегченно выдохнул. На столе за моей спиной стояла пустая бутылка из-под лекарства, которое Алекса взяла у теневых князей и зачахнувший цветок, которому не повезло оказаться не в том месте и не в то время.
- И зачем ты это сделал? - змеиный шелест, раздавшийся над ухом, меня не впечатлил. В отличие от Алексы, с Лиореном я пересекался довольно часто. После смерти отца несколько лет сидел именно в его мире, безуспешно пытаясь придти в себя и решить, как быть дальше. Поэтому к подобным вспышкам злости был привычен и даже острые когти неподвижно нависшего надо мной черного демона, недвусмысленно сжимавшие мое горло, ничуть меня не встревожили. Убить не убьет, но, в случае чего, я даже в таком положении представляю для него смертельную опасность.
Задумчивым взглядом оглядев антрацитовые кинжалы, по ошибке названные когтями, я невозмутимо произнес:
- И что тебя так взбесило? Или цветочек жалко?
Лиорен, замешкавшись на мгновение, нехотя разжал когти.
- На цветок мне плевать с высокой башни. Меня больше волнует то, что Алекса мне голову оторвет, если с тобой что-нибудь случиться.
Я промолчал, не став уточнять, только ли это сдерживает его от того, чтобы развернуться и уйти, спокойно оставив меня самого разбираться со своими проблемами. Ответ я и так прекрасно знал, так зачем провоцировать ненужную сейчас ссору?
Не может он меня бросить. Ни меня, ни кого другого из нашего рода. Как и я или Алекса. 'Мы никогда не бросим одного из нас в беде' - так, кажется, говорила Алекс? Жаль, что убедился я в правдивости этих слов слишком поздно.
- Зачем ты это сделал? - тихо повторил вопрос Лио, приняв человеческую ипостась.
Я только криво усмехнулся, отдавая себе отчет в том, что кузену мои слова не понравятся. Даже больше, чем не понравятся.
- Я так понимаю, Алекса успела предупредить тебя о моей болезни, - уверено произнес я, прикрыв глаза. Голову медленно, но уверено сжимали тугие тиски боли, а зрачки, в этом я был уверен, начали медленно выцветать, приобретая характерный алый оттенок. Цвет, выдававший мучительный голод, вечно терзающий и меня, и других вампиров. Демон, ещё не чувствуя, что со мной происходит, кивнул, подтверждая мои догадки. - Это хорошо, времени на объяснения у меня все равно нет, - жестом остановив кузена, которому не понравилась последняя фраза, я спокойно продолжил, - Лекарство, которое один из князей дал Алексе, действительно помогает, но есть одно 'но'. Оно очень быстро вызывает привыкание и после года регулярного применения перестает сдерживать болезнь...
- Из-за этого ты вылил его? - не поверил Лио, - У нас ещё целый год впереди, чтобы придумать выход из этой ситуации...
- Нет у нас года, - резко отрезал я, едва сдерживая рвущийся наружу рык. Перед глазами уже стояла кровавая пелена, изо всех сил старавшаяся затуманить разум и оставить только одно желание - убивать. Похоже, я немного переоценил свои силы. Впрочем, время ещё есть. Немного, но и этого мне хватит головой.
Несколько раз глубоко вздохнув, я медленно, тщательно подбирая слова, начал объяснять:
- Столько времени есть у вампиров, которые принадлежат этому миру. Я к таковым не отношусь, поэтому у меня в запасе всего пару недель.
Не знаю, сколько сил Лиорену стоило удержаться от вопросов, которых у него наверняка после этой фразы накопилось предостаточно, но он все-таки промолчал. Только змеиными глазами сверкнул, показывая, что на эти вопросы я все равно отвечу, но позже, когда буду в состоянии это сделать.
Переведя дыхание, я продолжил:
- Поэтому я решил оставить это лекарство на самый крайний случай. Я проверял ауры князей и один из них - мой собрат по несчастью. Так что если мне срочно понадобиться это зелье, я знаю, где его взять. А пока есть время, я хочу научиться самостоятельно противостоять этой заразе.
- И причем здесь твой переезд и солнце?
Я усмехнулся, после чего решительно встал и подошел к шторам. Немного замешкавшись, я резко отдернул их в сторону и мгновенно отскочил в полутемный угол комнаты, прячась от обжигающих лучей небесного светила. Рука отозвалась резкой болью, и я, с трудом отключив регенерацию, с любопытством оглядел глубокие ожоги, счастливым обладателем которых я временно стал. Не скажу, что они были очень серьезными, но, тем не менее, в голове у меня прояснилось. Кровавый туман, застилавший глаза, развеялся, и хотя жажда из пересохшего горла так никуда и не делась, и чувствовал я себя не намного лучше, но хотя бы контролировать себя теперь мог. Осталось только проверить, как долго.
- Ничего умнее придумать не мог? - прошипел Лио, не ожидавший от меня такого, а поэтому и не успевший остановить. Но, тем не менее, задергивать шторы он не спешил.
Прищурившись и не отрывая завороженного взгляда от широкой полоски золотистого света, лившего на пол из открытого окна, я нехотя отозвался:
- Пока нет, но я над этим работаю.
Окинув мою пострадавшую руку задумчивым взглядом, демон неопределенно хмыкнул:
- Клин клином вышибаешь?
- Что-то вроде этого.
- Ты уверен, что у тебя все получиться? - немного подумав, со вздохом великомученика спросил Лио. Судя по выражению его лица, эта идея ему категорически не нравилась, но предложить что-нибудь другое он не мог. Пока не мог.
- Нет, - пожав плечами, честно признался я. Все равно почувствует, если я совру, так зачем тратить время? - Но я постараюсь.
Лиорен только покачал головой.
Зря, я действительно постараюсь. Не для себя, нет. Просто я очень хорошо знаю Алексу. И если я сейчас сдамся, уверен, когда она вернется, то и с того света достанет.
В смерть кузины я не верил, как и в предательство Макса. Но благоразумно придерживал свои мысли при себе. Если эта парочка решила обставить дело таким образом, значит, им это зачем-то нужно. Что ж, не буду путать им карты.
Макс
Над головой светила полная луна, мертвенным светом освещая покрытую пеплом и бурыми пятнами землю. Вязкий, как кисель туман белесой змеей скользил между почерневших от огня, искривленных стволов деревьев. Прелый воздух, пропитанный ужасом, безысходностью и отчаянием. И металлический запах крови, который, казалось, намертво въелся в шерсть.
Лес клана Д'аркв'ир. То, что от него осталось.
Под лапами приглушенно шелестела обуглившаяся, выцветшая трава, которую с трудом можно было разглядеть сквозь плотный ковер тумана. Поежившись от пробиравшего до костей холода, я поднял голову, внимательно оглядываясь вокруг.
Между деревьями неспешно скользили серые тени, изредка можно было увидеть бледно-зеленые огоньки, похожие на блеск волчьих глаз. Вот только волками эти существа уже не были. Голодные, наполненные безумием глаза жадно всматривались в ночное небо, туда, где над кронами искривленных в смертной судороге деревьев виднелось алое зарево пожара.
Ближайшая ко мне тень недовольно заворчала, нетерпеливо топчась на одном месте. Из полуоткрытой пасти валил густой пар, прижатые к голове уши тревожно дрожали, выдавая пса с головой. Бесшумно эти твари, похоже, не могли двигаться по определению.
Зло рыкнув на подчиненного, я медленно побрел вперед, к видневшемуся между деревьев просвету. А за мной, повинуясь приказу, бесшумно скользили тень псов. Их смрадное дыхание, наверное, можно учуять на сотню верст вокруг. Но стая, попавшая сегодня в капкан Вольфа, их не почувствовала.
Выйдя из-под прикрытия умирающих деревьев, я прикрыл глаза, ослепленный ярким огнем, безжалостно уничтожавшим небольшое селение стаи волков Лунного края. Последней стаи, которая не успела вовремя покинуть смертельно опасный дом.
Почти все дома были охвачены пестрыми языками пламени, и только на стенах плясали изуродованные волчьи тени, не на жизнь, а на смерть сцепившиеся с псами. Они с отчаянием впивались в горло врагов, стараясь утащить с собой как можно больше оборотней. На улицах кипел бой, волки безжалостно убивали любого пса, который осмеливался приблизиться к их семье, но Д'аркв'ир было мало. Слишком мало, чтобы противостоять сорвавшимся с цепи псам, мстящим за долгие годы постоянного страха быть раскрытыми и убитыми более благородными сородичами.