Урсула нахмурилась.
— Он писал мне. Каждый раз. Лаура Рэдклиф. Сесилия Эббот. Марлоу…
Бейтс скрылся в темном углу хижины и появился вновь, неся жестяную коробку, полную запачканных конвертов.
— Не удивляйтесь так. Королевская почта исправно доставляет письма из Англии даже сюда, на край света.
Урсула хотела взять одно из писем, но Бейтс поспешно убрал коробку и снова начал копаться в потемках, бормоча и вполголоса ругаясь.
— Расскажите о моей матери, — потребовала Урсула. Мысль о том, что ее мать когда-то любила этого человека, была невыносима. — Об Изабелле.
Его глаза блеснули.
— Изабелла была ангелом. Мы были так молоды… Она всегда меня понимала. Она пробуждала во мне благие порывы, когда мы с ней были вместе, я забывал обо всем… «Ангел мой Изабелла» — так я ее называл, и она стала бы моей, если бы я вернулся. Мы познакомились с ней задолго до того, как она повстречала Марлоу. Я увидел Изабеллу на летнем празднике. Ее темные волосы падали из-под огромной белой шляпы. На ней было белое платье. Когда она обернулась, я все понял. Она должна была стать моей.
— Почему же она вышла за другого?
Бейтс прищурился, вздрогнул всем телом. Урсула затаила дыхание, ожидая очередного приступа, но вместо этого взгляд безумца стал рассеянным и тусклым; он заговорил негромким, умоляющим голосом:
— Изабелла, не говори, что все кончено. Не говори, что ты должна быть с ним. Когда я вернусь… да, когда я вернусь… мы наконец будем вместе. Ох, Изабелла… — Бейтс застонал, уронив голову, и начал плакать.
Урсула инстинктивно протянула руку, чтобы утешить его, но прежде чем она успела спохватиться, Бейтс схватил ее за запястье.
— Ах ты, дрянь! — крикнул он, закатывая глаза, и тут же в конвульсиях рухнул на пол, размахивая руками.
Урсула быстро вскочила и попятилась. Это был ее шанс. Надо бежать, решила она.
С отчаянием взглянула на реку, но на берегу не было ни одного каноэ — только остов лодки. Позади, на маленькой просеке, стояла еще одна хижина, за ней зеленой стеной поднимались джунгли. Урсула закричала, призывая женщину, но та по-прежнему пряталась в дальнем темном углу.
У Урсулы был только один выход — она побежала. Когда девушка, подобрав юбку, начала спускаться к воде, чья-то невидимая рука жестоко дернула ее за волосы.
— Я не позволю тебе снова оставить меня! — прорычал Бейтс.
— Нет! — закричала Урсула. — Отпусти меня! Я тебя не люблю! И никогда не любила!
Она надеялась, что сумеет усмирить его, притворившись Изабеллой.
— Не лги мне! — злобно крикнул Бейтс. — Ты любила меня, и сама это знаешь. Я бы пришел за тобой! Вот почему твой муж хотел от меня отделаться! — Потом его голос зазвучал иначе — нежно и ласково. — Ты ведь не хочешь меня покинуть, Изабелла, любовь моя?
— Я не Изабелла! — завопила Урсула, но безумец был не в состоянии ее понять. С силой, которая привела Урсулу в изумление, Бейтс за волосы втащил ее на пристань, схватил и поволок в дальнюю хижину. Урсула отбивалась изо всех сил, но не могла высвободиться из его рук.
Бейтс отворил дверь и втолкнул Урсулу внутрь. Она сильно ударилась. Оглушенная, попыталась сесть и вздохнуть, но все тело как будто окаменело от страха. Девушка слышала, как Бейтс возится за дверью; судя по звуку и по запаху, он подтаскивал старые бочки из-под горючего. Урсуле чуть не стало дурно от жары и запаха керосина; в спертом воздухе ничего не стоило задохнуться. Хижина была деревянная, но в отличие от той, что над рекой, здесь все доски и бревна были надежно скреплены между собой. Внутрь с трудом проникал свет. Редким лучам удавалось пробиться сквозь зазор между жестяной крышей и стенами. Урсула огляделась в поисках пути к бегству, но не увидела ни окон, ни сгнивших досок. Она поискала что-нибудь, что могло бы послужить ей инструментом, но в хижине не оказалось ничего, кроме сложенных в углу мешков с мукой и маисом.
— Бейтс! — закричала она. — Выпусти меня!
Ответа не было. Урсула поняла, что если он по-прежнему охвачен безумием, то следует вести себя спокойно. На глаза у нее навернулись слезы, она вытерла их рукавом, сделала глубокий вдох и попыталась говорить мягко:
— Бейтс, любовь моя. Я Изабелла. Пожалуйста, выпусти меня. Как мы можем быть вместе, если ты меня не выпускаешь?
Тишина. Урсула забарабанила кулаками по двери, пытаясь ее выломать, но безуспешно. Она до крови ободрала руки.