— Правда? — глаза девочки загорелись огнём любопытства. — Конечно, хочу! Сейчас, только… — она полезла в карман джинсов и извлекла бусы из простой нити и повешенных на неё пуговицах, чтобы тут же надеть. — Всё, я готова.
Улыбнувшись своей удаче, волшебник достал зачарованный в портключ карандаш и протянул его Луне:
— Берись за него — и отправляемся. Ручаюсь, ты прочитаешь много–много интересных книг.
«И, технически, я не соврал», — подумал про себя Льюис, активируя артефакт.
Глава двадцать седьмая: розы в стекле — завершение поисков
Ниже приводятся особенности «Роз в стекле» согласно пекинскому источнику, лично наблюдавшему их применение.
[…]
Набор артефактов во всех случаях применялся для спасения неизлечимо больных либо просто старых людей от смерти — на шкатулке, коя является частью набора, сами собой появляются отметки о доноре, реципиенте и цели использования.
[…]
16:30, 4 апреля.
— Авада Кедавра!
Атика молча послала навстречу зелёному лучу струю песка и пыли, на несколько секунд скрывшую её из вида, а затем, вдогонку, парочку объёмных парализующих.
— Авада Кедавра, — повторил неизвестный из–за пыли.
Женщина прекрасно чувствовала движение разрушительной энергии, потому увернуться не составило труда. Затем — послать «Вентус таве» всю пыль и песок в противника, добавив сверху «редукто» и «игнис эльро». Судя по всему, такой набор противника отнюдь не поразил, и следующая «авада» пронеслась совсем рядом.
Атика сосредоточилась на внутренних ощущениях и двинулась вперёд, держа перед собой трёхслойный металлический щит. Вправо! Влево! Ещё влево! Противник отнюдь не уставал, метая «авады» одну за другой. Впрочем, попасть в скрытую иллюзией цель специально — задачка для мага с переразвитой интуицией, потому зелёная смерть летала наобум, что отнюдь не делала её менее опасной. А вот и колдун, в серой, под стать стенам, мантии, ищет её и, кажется, вот–вот заметит. В поднявшейся пыли дезиллюминационные чары не давали полноценного эффекта, а более качественную иллюзию ставить… неспортивно.
— Ава … — поздно — Атика вывернула руку с палочкой, с которой таки ударили зелёные искры, опалившие землю.
— Теперь слушай сюда, — слова подкрепила невербальная беспалочковая парализация. — Сейчас я сниму паралич и ты сведёшь руки за головой и повернёшься к стене. Ни криков, парень, ни лишних слов — просто представься, — парализация пропала.
— Льюис, — коротко сообщил о себе мужчина, выполняя требуемое под прицелом палочки.
— Ликвидатор заклятий?
— Он самый.
— Напарник Билла Уизли?
— Верно.
— Он жив?
— Нет.
— Вроде не врёшь, а недоговоренность чувствуется, — задумчиво произнесла Атика. — Говори точнее, он — целиком за гранью жизни?
— Призрак, — мужчина скривился, но ответил.
— Его тело цело?
— Я… — мужчина замешкался. — Да… Нет! — на лице отразилась внутренняя борьба. — Не могу… Тело уничтожено! Оно при…Уничтожено!
— Да ты под Империусом, парень! — удивлённо воскликнула Атика. — Фини …
— Путь домой! — выкрикнул Льюис, чтобы исчезнуть портключевым способом.
— Вот же …! — выругалась Атика. — Сонорус. ЗДЕСЬ ЧИСТО, МИСТЕР ДИГГОРИ. Квиетус.
Час назад.
— Сама видишь, Герми — я ведь могу тебя так называть, верно? — наше положение не очень, — вздохнула Изабелла, кидая в котёл мелко порезанное белое растение, напоминающее чеснок и затушив пламя у другого котелка, поменьше, в котором варился суп. — Деньги на исходе — наша с сестрой болезнь заставила растратить всё накопленное на лекарства, а поверь, мы были не бедны, — грустная усмешка. — Как видишь, у нас всё получилось. Повезло: найти мифический набор артефактов, не сразу распознать, а затем успеть вернуться до того как его продадут — поверь, это и есть удача. В кои–то веки этот барыга оказался полезным! Но мне, пожалуй, уже надоел монолог, — взмах палочки в сторону девочки. — Фините.
— Неужели вы не можете… — почти выкрикнула Гермиона и тут же осеклась под грустным взглядом.
— Что не могу? На твоём месте могла быть любая другая дурёха, а так всё справедливо — жизнь за жизнь. Жертвоприношения вообще самые справедливые из ритуалов — ты платишь цену и получаешь желаемое. Правда, порой цена бывает непомерно велика, но здесь ничего не поделаешь… Что–то меня пробило на лиричные разговоры у костра, — ещё одна усмешка. — Как ты относишься к чёрной магии, Гермиона?