«Помоги ей, — велел Волдеморт. — последний смертник и ликвидатор нам пригодятся».
Квирелл ждал обратного приказа, но раз Тёмный Лорд решил пропустить удобное время — его дело. Маг подошёл к Тэсии, сунул ей в руку палочку. Та чуть расслабилась, привстала, опёршись на стенку, дрожащей палочкой трансфигурировала плащ в целый и глотнула какого–то эликсира, уцелевшего чудом. Затем женщина рявкнула на ликвидатора:
— Приди в себя, тряпка! Эликсир выпьешь или самой его в глотку запихать?
— Да, — рассеянно ответил молодой ликвидатор, машинально делая требуемое. — Он мёртв, да?
— Мертвее мёртвого, — усмехнулась Тэсия. — А ты ещё жив и если хочешь жить — шевелись!
— Мой наставник…
Убийца не стала выслушивать, а подошла к магу, рванула его за плащ, разворачивая к себе:
— Он мёртв, но ты жив. Ещё жив. Понимаешь, о чём я? Дамблдор церемониться с тобой не будет! Поцелуй дементора — слыхал о таком?
— Я… понял, — хрипло ответил ликвидатор, отстраняясь. — Что… что делать?
— Видишь барьер? — указала она на последнюю преграду, неожиданно возникшую за опавшим Пустотным Пламенем. — Сними, и побыстрее. Я помогу, только говори, что делать.
Смертник, между тем, поднял палочку, становясь на стражу выхода. Квирелл, подчиняясь Волдеморту, сковал Гарри верёвками и обернул в специальный щит, прозрачный и не дающий пользоваться магией, прислонил напротив парализованных детей и привёл в себя.
— Гарри Поттер, — протянул Квирнус, невольно копируя тон своего господина. — Скажи, чего ты хочешь? Власть, деньги, сила, быть может, знания?
— Ничего, — тихо ответил мальчик.
— Ничего, — эхом откликнулся Квирелл, транслируя слова Волдеморта. — Неужели у тебя есть всё? Слава да дед–маразматик — вершина твоих мечтаний?
— Всё остальное я добуду сам, — твёрдо произнёс Поттер.
— Верю, — уважительно кивнул Квирелл. — А как насчёт этих детей? Тебе ценна их жизнь?
— Только Рон, — ответил Гарри после паузы.
— Честно. Значит, девочка не нужна… Что ж, пусть живёт, — Квирнус жестом отбросил тело Гермионы к выходу, содрогаясь от отвращения — что он делает?! Но нет, играть до конца, иначе… — А Рональд познает мой гнев — круцио!
Лишь расширенные зрачки выдавали, что Рон чувствует боль. Паралич не давал ему двигаться, только зрачки, их хаотическое метание — Гарри с ужасом смотрел на пытку.
— Так платят за свои ошибки, Гарри, — Квирелл не мог понять, он ли улыбается или его губами улыбается Тёмный Лорд? — Болью и жизнью других. Девчонка тебе не нужна — как думаешь, что мне с ней сделать?
— Ты обещал, что она будет жить, — выдавил Гарри.
— О, хитрость, — ухмылка. — Значит, ты рассчитывал, что ненужного я просто оставлю в покое? Наивно, Гарри, наивно. Или… — Волдеморт глазами учителя ЗОТИ уловил нужное. — А, ты думал, я просто убью её, без пыток? Хороший план, признаю, но мой господин видит всё. Она будет жить, ручаюсь, но руки, — небрежное «секо» просвистело рядом с девочкой, — ей не нужны. Ноги тоже, верно? — тяжёлое дыхание и отчаяние на лице в ответ. — Ещё — глаза, знаешь, такое чудное заклятие, «коньюктивитус», ослепляет навсегда, если недоглядеть. А Круциатус наведёт лоску — разум я ей сохраню, а кошмары останутся на всю жизнь.
«Не переигрывый, Квирелл!» — одёрнул слугу Тёмный Лорд, и тот замолчал.
— Чего ты хочешь?
— Жаль, но Непреложные Обеты под нажимом не работают, — деланно посетовал Квирелл. — Всё просто — ты первым войдёшь внутрь той залы, — мах в сторону. — Войдёшь по доброй воле и достанешь мне камень. Философский камень. Всё равно, как ты это сделаешь, но если не сможешь… — Дав Волдеморту сполна насладиться эмоциями мальчика, Квирнус продолжил. — Если не сможешь, я отрублю ей руку, только не «секо» — господин научил меня замечательному проклятию, после которого нельзя вернуть конечность. Оно разрезает саму сущностную матрицу — слышал, что это такое? — судя по выражению лица — слышал. — Ну а Рональд, раз он не нужен тебе, лишится и рук, и ног.
— Зачем? — тихо спросил Гарри. Квирелл не понял, а вот Волдеморт — да, и его слуга передал ответ:
— Зачем мы творим зло, Гарри? — прищурился Квирнус. — Видишь ли, зло и добро — бессмыслица. Есть только польза, вред и целесообразность. Я покалечу этих детей, ты запомнишь, расскажешь, и в следующий раз такая угроза согнёт самого Дамблдора. Это полезно и целесообразно, Гарри. А теперь фините! Встал и пошёл за камнем, путь уже свободен!