Магия не подчинялась законам генетики. Неведомым образом появилась она в людях в незапамятные времена — здесь Альбус увидел лишь смутные образы, противоречащие друг другу. С тех пор магия надёжно угнездилась в роде человеческом. Она передавалась по наследству, за редким исключением. Если магии не хватало носителей среди детей волшебников, она проявляла себя в магглах — отсюда магглорождённые, которых становилось всё больше в связи с вымиранием чистокровных родов. Но магия — это не только магический дар, а ещё и его сила, причём суммарная сила всех магов не зависела от числа владеющих ей, которое являлось некоей долей от всего человечества. Суммарная сила магов — угасала. Медленен был этот процесс, но обладал небольшим ускорением. И вот сейчас, по прошествии тысячелетий с появления первых чародеев, процесс нелинейного угасания набрал достаточную скорость. Магов будет больше в связи с ростом человечества. Магических сил у каждого — меньше, покуда не сотрётся различие между магами и магглами.
Кроме этих общих сведений, могущественный ритуал дал много конкретики. В частности, Дамблдор знал, что магический дар — лишь канал к неведомому Источнику Магии, который сам по себе неиссякаем. Именно он дарует всем волшебным существам свою мистическую силу. Именно он, через узенький канал, посылает волшебникам свою силу. Сокращение размера этого канала и проявлялось уменьшением силы магов.
Новая серия исследований была посвящена природе канала к Источнику и, главное, возможности его расширения. После составления десятков заклятий и ритуалов познания, Дамблдор понял немногое. Канал находился где–то вне обычной реальности, однако воздействиям специальных ритуалов и заклятий поддавался. Да, его можно было расширить — более того, его можно установить искусственно! Правда, это приводило к тому, что у одного из магов пропадали способности. Зато расширять канал можно неограниченно. Единственное препятствие — возраст во время первого расширения. Маг открыл ключ к могуществу, но, увы, ему было уже не суждено им воспользоваться. В итоге, маг решил начать с Гарри Поттера, который имел хороший потенциал в половину дамблдоровского и гибкий, готовый меняться канал. Благо от смерти его хранит кровная магия матери, а от потери магии — сила пророчества.
Первый и главный ритуал Альбус провёл, когда малышу настало два года. Первые всплески магии, связанные с нестабильностью формирующегося разума уже прекратились, а для тех, что вызываются эмоциями, не пришло время. Это гарантировало, что помех не будет.
Внешне ритуал выглядел незатейливо: несколько горящих свечей вокруг кроватки, объёмная мерцающая руна и стоящий в напряжении маг. Альбус предпочитал невербальную магию, более того, как прекрасный теоретик, мог заменить слова образами происходящих процессов, сопровождая их усилием воли. Вот и сейчас он интенсивно колдовал, выстраивая последовательность магических преобразований. Результат — генерация одного единственного заклинания, могущего пройти за привычную реальность и присоединиться к магическому каналу, даруя ребёнку способность менять его пропускную способность. Разумеется, не обошлось и без «защиты от дурака»: новая способность работала только при чётком понимании пользователя, что он делает и, конечно, далеко не сразу давала огромную силу.
Наконец, заклинание сработало, а руна растворилась, закрепляя изменение. Альбус Дамблдор вытер лоб, тяжело вздохнул и молвил:
— Ну, здравствуй, Гарри, первый из новых магов.
Глава первая: учёба
Прошло семь лет.
— Деда, а правда, мои родители были крутыми магами? — в очередной раз спросил зелёноглазый мальчик.
— Безусловно, мой мальчик, — улыбнулся, вздыхая, Альбус. Малыш оказался на удивление упрямым, ему доставляло удовольствие доводить «дедушку Ала». М–м–м, или, может, ему нравилось слушать о родителях? — Они были очень талантливыми волшебниками.
— Деда, а у тебя есть их фото?
— Ох! — старый маг хлопнул себя по лбу. Действительно, как он мог забыть! — Прости старого мага, внук.
Аппарация, но не простая, а с предподвывертом. Этот выверт и был тем единственным ключом, что позволял проникнуть к Альбусу домой. Даже домовые эльфы этого не могли: свою домовиху, Дайну, Дамблдор сам обучал особенной аппарации.
Переместился маг к особняку Поттеров. Особняк в своё время он лично скрыл от глаз посторонних, заодно заключив в стазис–кокон, запрещающий внутри себя всякое изменение. Снаружи это выглядело, будто время в особняке остановилось. Впрочем, стазис хранил обстановку не только от бега времени, но и от мародёров и любопытных магов, желающих поглазеть на место гибели Тёмного Лорда. Пожалуй, стазис Дамблдора в Англии был по силу лишь ему самому, Волдеморту, неведомо где летающему в виде духа, да малышу Гарри. На случай зарубежной делегации взломщиков, дом опутали следящие чары, настроенные на попытки снятия магии.
Короткая формула окутала мага едва заметным сиянием. Теперь он мог двигаться внутри кокона чар. Никто иной такую формулу без специального ключа не повторит. Торопясь, волшебник вошёл в дом. Магия позволяла ему различать окружающее: для обычного зрения внутри стазиса, где остановились и электромагнитные волны, царила тьма. Альбус нашёл то, что искал, в спальне. На столике стояла фотография в потрескавшейся от выплеска чёрной магии рамке. Волшебник медленно обхватил рамку, позволяя сиянию чар вырвать предмет из стазиса, и направился обратно.
Появившись в гостиной, он протянул фотографию малышу. Тот заворожено разглядывал рыжеволосую колдунью в белом подвенечном платье и мужчину в строгом костюме, столь напоминающего своё отражение. Молодожёны улыбались и махали сыну.
— Деда! — с неожиданной решительностью обратился Гарри. Наблюдающий за ним Альбус вздрогнул, стирая с лица грустную улыбку. — Ты говорил, что папа дрался со злыми магами, а мама спасла меня от чёрного мага.
— Всё верно, Гарри, — осторожно кивнул Альбус.
— Ты же научишь меня делать так же? — с детской прямотой прозвучал вопрос.
— Ээ… Гарри, — запнулся Дамблдор.
Подумалось: а почему нет–то? Ведь Гарри — способный мальчик, уже сейчас уверенно контролирующий — после нескольких наказаний от деда — вспышки своей магии. Традиционно маленьких волшебников не учат в таком возрасте именно по причине недостатка контроля. В руках средненького волшебника любая палочка превращалась в орудие хаоса и разрушения, поскольку маг не мог нормально состыковать свою нестабильную энергию с магическим проводником.
Несмотря на общую нестабильность, контролировать своё волшебство Гарри умел уже сейчас. Альбус усмехнулся «кощунственной» мысли учить ребёнка беспалочковой магии. Действительно, а почему нет? Вот только теперешнего уровня контроля для этого не доставало.
— Видишь ли в чём дело, Гарри, — хитро прищурившись, начал директор Хогвартса. — Ты ещё слишком мал, чтобы учиться магии.
— Деда? — ребёнок смотрел вопросительно, однозначно разглядев за словами недосказанность. Всё–таки, за проведённое вместе время он наловчился угадывать настроение опекуна.
— У меня есть два условия, внук, — строго сказал Альбус.
— Какие, деда? Я всё–всё сделаю!
— Во–первых, никогда не показывай свою магию в школе и вообще на виду у неволшебников, — Дамблдор не собирался демонстрировать, что Гарри у него, и, соответственно, не допускал контактов приёмного внука с детьми магических семей. Взамен, дабы дать Гарри навык общения, он организовал посещение маггловской школы и возможность играть с детьми неволшебников. Заодно решилась проблема с адаптацией к маггловскому миру, не придётся уделять на это большое время, как самому Альбусу в былые времена.
— Хорошо, деда, — покладисто сказал Гарри.
— Во–вторых, прежде чем приступать к магии, тебе надо хорошо её контролировать.
— Но деда! — возмутился Гарри. — Ведь я умею, ты сам говорил, что хорошо.